Больше рецензий
21 января 2016 г. 06:45
157
4 Захария Станку
РецензияЗахария Станку, Избранное/ Пер. с рум. М. Ландмана, Ю.Мартемьянова и др., худ. С.Крестовский. – М.ИХЛ, 1985. – 536 с., 1 л. портр., тир 75 тыс. экз.
В «Избранное» входят повести «Огненная колесница», «В ту давнюю, давнюю зиму…», «Черное крыло», роман «Дикий лес» и рассказы.
Трудно определимая особенность, странность есть в стилистике румынского писателя Захарии Станку.
Румыны, как вы знаете, это, собственно, романе, то есть римляне (самоназвание «ромалэ» - цыгане – от другого слова: «семейные»). Римские легионеры, гладиаторы, отщепенцы и ссыльные, вроде Овидия, смешавшись с местными племенами даков, дали гремучую смесь румынского национального характера: терпеливые, упорные, грубые, жестокие, безудержные в гневе и скорые на расправу, но при этом страдательные, рабские и покорные, чему, наверно, немало способствовало православие. Эти черты есть в стилистике, в характерах и в героях прозы З.Станку, но сверх того – большое достоинство и юмор, немного как бы даже юродский. Вместе с тем те эпизоды романа «Дикий лес», где повествуется о Добрудже, батрачестве у татар и о любви, овеяны высокой романтикой, душевной теплотой и нежностью, вызывая даже некий восторг бытия. (В русской литературной традиции э т о удавалось схватить и передать Ивану Бунину и Максиму Горькому периода его южных скитаний в той же самой Бессарабии). Проза З.Станку замечательна тем, что в ней много дикого, степного, «варварского» (пользуюсь термином изнеженных римских патрициев в отношении окраинных народов), много сарматского, свободных, анархических и оптимистических нот. Хотя герой часто батрак, студент, бесправен и голоден, подвергается насмешкам, побоям и оскорблениям, его слабая социализация, придурковатость и независимость придают ему сильное очарование. Очевидно, что и три повести (собственно, трехчастный роман о крестьянском бунте), и роман написаны из опыта, после опыта, бывалым человеком, многое испытавшим. Фактографическая подоплека истинных чувств – ее не купишь, господа модернисты. Такая проза для меня теперь гораздо предпочтительнее, чем суесловие и умопостроения того же Кафки, житейски неопытного, которого не спасает от скучного школьничества даже тысячелетняя мудрость еврейского народа. (Прежде было наоборот: трех китов европейской прозы считал эталоном, а на произведения каких-нибудь финнов или румын и внимания-то не обращал).
В прозе З.Станку много грубости, грязи (дорожной), брани, ярости, побоев, выстрелов, тяжелых цен насилия и смерти (чего стоит, например, одна только тщательно расписанная сцена гибели и похорон дяди Тоне, лавочника), но на этом мрачном фоне голос писателя, как ни странно, мужествен, прост и решителен. Таков, вероятно, был и характер самого Станку, одно время возглавлявшего румынский Союз писателей. (У нас начальство не бывает талантливым, - ну, разве за исключением раннего А.Фадеева, - а у румын, смотри-ка, - бывает).
Конечно, там, где З.Станку рассказывает о политической борьбе, о партиях и революционном движении, бытийный настрой его прозы ослабевает и смыкается с рутиной социалистического реализма, но и эти страницы полезны для внутренней истории Румынии, кому она интересна. Но самое ценное качество его прозы – это, безусловно, некая кочевая былинность, древнее сарматское миросозерцание. Попадая в иссохшую степь, заплывая в море, проходя под пологом леса, гоняя табуны лошадей, герой у себя и счастлив, ему больше не надо слов для изъяснения своих чувств. Ночные звезды над головой, вольный ветер, земля под ногами – чего еще надо?
И все-таки, какова эта особенность или странность писательского почерка или личности З.Станку, понять нельзя, трудно. Это похоже на отстраненность, обидчивость, враждебность. Герой - повествователь не отзывчив или затаил обиду, как побитая собака, он отчужден от друзей, многочисленных родственников (кстати: превосходно выписаны «родственные» взаимосвязи) и женщин, и недоверчив, потому что часто бит, но при этом лоялен и терпелив. Это странная, очень органичная и «звероватая» проза, это не модернизм, нет, но и не «горьковщина», хотя герои босяки, нищие, безземельные крестьяне, а богачи и власть имущие изображены так резко, что куда понять нашему толерантному времени и нам, которым опять внушают: богачи – это особо одаренные, умные, сильные люди и прочая, и прочая. Но свободолюбивый Захария Станку везде говорит не обинуясь, что богачи, жандармы, попы и король – это мошенники, мерзавцы, палачи и убийцы, и ему невольно веришь: симпатии писателя демократичны, а когда речь заходит о притеснителях простого народа, подмалевок и заискиваний нет.
Вот такой он, Захария Станку, прошу любить и жаловать, - могучий, как дракон.
Алексей ИВИН
