Я бежал от глубоко укоренившегося и неизбежного сознания того, что присутствие, затмившее собою небо, было лишь удобной метафорой. Как бы оно ни устрашало, на самом деле это была лишь версия, доступная моему восприятию, — большего мне нельзя было показывать, иначе я сошёл бы с ума.