Прелюдия. Качественная художественная литература обостряет и стимулирует восприятие читателя, располагая и побуждая его сознание на размышления над идеями и образами, бережно и заботливо помещенными автором между строк произведения. Некоторые книги способны затянуть беззаботного читателя в мыслительный бермудский треугольник, надолго изымая его из суровой реальности. Ценность таких книг, на мой скромный взгляд, очевидна далеко не каждому, поэтому в попытках подчеркнуть ментальную важность такой литературы стараюсь выделять их с помощью историй.
Ад. Если абстрагироваться от религии, оставив за кадром дискуссию о ее правомерности или реальности, ваш покорный слуга, находясь в здравом уме и твердой памяти абсолютно уверен в существования Ада. Причем, такие его художественный атрибуты как наличие других грешников, костров, котлов и поваров – могут не иметь с настоящим адом ничего общего. Ад, это самый яркий отрезок жизнь отдельно взятого человека, переполненный бесконечно глубоким сожалением. Уверен, в жизни каждого человека такой момент имеется. Если взять этот момент, поместить туда человека, заставить его переживать этот момент снова и снова, дав ему однако надежду свою ошибку исправить без какой-либо возможности ее действительно исправить – вот это будет настоящий ад. То есть, бесконечный цикл в памяти своего сожаления.
REM. И если спросить себя, как может существовать АД вне контекста души, религии и жизни после смерти, то ответ вполне очевиден. Последний сон, навеянный страхом смерти, может поместить сновидца в такой бесконечный цикл сожалений, что литературный Ад покажется безобидной сказкой для непослушных детей. Можно ли пожелать человеку прожить жизнь без сожалений? Пожелать, вероятно, можно, а вот прожить – вряд ли. Одно может утешить, если такую перспективу вообще можно рассматривать как утешение: зная о самом глубоком сожалении в своей жизни, вы сможете представить, как будет выглядеть ваш собственный ад. Праведная жизнь, вероятно, имеет задачу сократить потенциальную глубину сожаления. Так что остается лишь пожелать, не застрять в таком цикле надолго!
Книга вызвала сильные эмоции. И запомнилась надолго, правда, уже по другой причине.
Однажды в субботу, возвращаясь с пар в душном вагоне метро, по обыкновению открыла и продолжила читать книгу. Но после описания состояния капрала Макинтайра, поняла, что до нужной станции мне не доехать: мир подозрительно сузился и почернел, а в ушах зазвенело. Я попыталась было выйти и отдышаться в вестибюле станции, но успела лишь убрать книгу в сумку, а дальше с высоты своего роста рухнула в проход между сиденьями.
Вопрос, который меня до сих пор волнует: послужило ли правдоподобное и жуткое описание ран капрала катализатором? Или просто обстоятельства так совпали?
Дальше все смутно и отрывками: кто-то, наверное, меня поймал, дал воды. В себя пришла уже на "своей" станции (вот это повезло, подумала я в тот момент), вдохнула нашатырь и ожила. В итоге все закончилось хорошо, в обморок в метро или где-то еще больше не падала, но вот вопрос остался.
Думала, быстрее прочтем (читаем с сыном-второклассником восьми лет), но немного сбавили темп, так как уроков очень много (это второй класс, да; никто не обещал, что будет легко). Впрочем, как говаривал мой дедушка, спешка нужна при ловле блох. Главное, что «шалость удалась», сиречь, что от прочтения мы оба получили удовольствие.
Ребенок опять попал во все сюжетные капканы и даже подозревал Темного лорда в рыжем коте Живоглоте) Очень переживал за судьбу кубка по квиддичу и за то, что будет с Сириусом и Клювокрылом. Эмоций было море. Я тоже снова с удовольствием погрузилась в текст.
Сказка здесь чуть мрачнеет, хотя точка бифуркации еще впереди, но полного торжества справедливости, увы, не случилось. Даже сильнейший волшебник современности Альбус Дамблдор не всегда может добиться однозначно счастливого финала: «Я бессилен заставить других прозреть истину. [...] У меня нет такой власти» (с)
Впрочем, радость за спасенных пересиливает, и книга оставляет светлое послевкусие с стойким уклоном в надежду.
Я уже говорила ранее и удостоверилась в очередной раз, что это любимейшая моя часть истории про Гарри Поттера
You must live life with the full knowledge that your actions will remain. We are creatures of consequence...
Периодически беседуем с писателями самого разного уровня: от начинающих до тех, кого называют лучшими в своем жанре. Один мотив так часто повторяется, что стал уже почти фактом обыденности. Не надо перегружать читателя, не надо переходить границ жанра, не надо уж слишком удивлять - вас не поймут издатели, вас не будут читать люди. И я почти соглашаюсь с этим, неохотно, вынужденно, под давлением всей массы аргументов и мнений, но...
Читаю Пулмана. Типичнейшее фэнтези с ведьмами, медведями-воинами, с людьми, у которых душа живет отдельно, снаружи от тела. И подходы в сюжете вполне фэнтезийные. Вот летят герои на воздушном шаре, но ветер дует не туда. Что же делать? А мы позовем стаю ведьм, и пусть они летят на своих помельях, а заодно тянут шар куда нужно. Логично же? И все понятно читателям. Любым.
И вдруг там же, не сходя с темы. Персонаж -- шпион, ему нужно периодически отправлять донесения. Как он это делает? Почтовыми голубями? Спрятанным радиопередатчиком? Ха! Господа, это все безнадежно устарело еще век назад! Нет!
У героя есть скрипка. Непростая. Всего с одной струной, но очень необычной. У этой струны есть сестра-близнец. Даже хуже. Изначально была всего одна струна, но опытный мастер разделил ее на две половинки так, что у этих половинок появилась КВАНТОВАЯ ЗАПУТАННОСТЬ. И теперь, где бы они ни находились, как далеко их не разнеси, эти две половинки всегда колеблются в унисон. И если на одной из них играть, извлекать звуки, то вторая в ту же микросекунду зазвучит точно такой же музыкой. Остался пустячок: придумать систему кодирования сообщений звуками и научить одного агента играть на этой моноскрипке, а другого -- воспринимать сообщения на слух. Все, суперлиния связи готова!
Что? Вы тоже это заметили? Автор так непринужденно, между делом, вылезает в другой жанр, в научную фантастику, причем не просто в космолеты с инопланетянами какие-нибудь там, а на передний край современной нам науки. Потому что квантовая запутанность реально существует. Правда работает немного не так, но не суть. Автор не испугался, что читатель не поймет, что читатель забросает его книгу тапками. Более того, его издатель тоже этого не испугался. А почему? Потому что Пулман. Потому что уже миллионы продаж по всему миру и они еще будут.
Что дозволено Юпитеру...
В первый момент эта книга вызвала мой интерес исключительно необычным оформлением. Узкая, маленькая, с потрясающе красивой обложкой, напоминающей Йосемити. Флёр счастливых детских воспоминаний начисто разрушался первой страницей с относительно подробным описанием захоронения военных в Миссури. Традиционно я закрывала книгу на этом моменте. Обнаружив её весной в сумке книг для библиотеки (раз в год у нас в семье принято подводить итоге и проанализировать, какими книгами можно поделиться), я решила, что пришёл подходящий момент для знакомства и что дальше откладывать уже нельзя. А вдруг это красивое издание с загадочной подписью "лирический вестерн" и впрямь - жемчужина моей библиотеки?
И, ничтоже сумняшеся, я приступила к чтению, решив, что "продерусь" до конца через все секвойи повествования.
Книге удалось по-настоящему меня удивить, хотя всё, казалось бы, складывалось так, что книга мне совершенно не понравится.
1. Повествование от первого лица, причем а ля в диалектной и где-то простой (если не сказать "простецкой) стилистике. В переводе, я так понимаю, и без того трудно подчеркнуть, что это - ирландец, говорящий на английском, а потому его речь должна иметь некоторую специфику.
2. Совершенно дикий натурализм. После Анри Барбюса или "Уик-энда на берегу океана" от Робера Мерля меня вряд ли могут поразить оторванные конечности и тому подобные описания, но скальпов и мучений в плену предостаточно.
3. Тематика не только гражданской войны, но и войны с коренным населением Америки - индейцами. Одинаковая жестокость обеих сторон, несправедливость. Но в данном случае книгу украшает взгляд обычного солдата. И кроме того автор аккуратно следует историческим событиям и их влиянию на жизнь человека, к тому же человека не совсем простого.
В итоге, роман сочетает в себе всё это очень гармонично, и видно, что автор на протяжении всей книги не изменяет себе.
В ней много жестокого, но разве нельзя назвать таковой практически любой военный или анти-военный роман о Первой и Второй мировой войне. Конечно, если говорить об американской литературе, где много индейцев, чтение Фенимора Купера или Майн-Рида немножко отличается по накалу и уж тем более по направлению описаний, но это совершенно разные литературные направления. Здесь чувствуется скорее влияние Воннегута, в чём-то Стейнбека.
Вместе с жестокостью через всю книгу тянется СОВЕРШЕННО невероятная линия, полная лирики, нежности и ЛЮБВИ. Да, любовь между двумя главными героями (Томасом и Джоном) стала для меня настоящим открытием в этой истории, потому что именно так и именно в этих обстоятельствах демонстрируется сила любви Человека к Человеку, невзирая на предрассудки, на пол и на обстоятельства. Любовь Томаса к Джону, преодолевшая столько испытаний и невзгод, буквально затопила меня, я испытывала нежность, от которой хотелось плакать и обнять весь мир, хотя никогда не считала себя слишком уж сентиментальной.
Многие говорят, что это - совершенно проходной роман об американских военных конфликтах от лица ирландского беженца, рано лишившегося семьи. Но для меня эта история - о любви, о семье, о человечности и о том, что свет есть всегда, просто стоит посмотреть внимательнее и поверить.
И да, по иронии, лучшего определения, чем "лирический вестерн", не сыскать.
