Все усвоили, что всегда... «Два года, восемь месяцев и двадцать восемь ночей»

Все усвоили, что всегда имеет смысл пожертвовать укромностью даже ради призрака славы, а старинная идея, будто истинно свободен и независим лишь частный человек, растворилась в статистическом треске эфира.