Последние издания книг Жиля Делеза

«Психоанализ стал отупляющим наркотиком, – пишут в своей книге французские психологи и философы Жиль Делёз и Феликс Гваттари. – Знают ли они, что они делают, эти психоаналитики? Ведь если есть „чисто эротический мотив“, как говорит Фрейд, это, конечно, не Эдип, который его принимает, не фаллос, который его запускает, и не кастрация, которая его передаёт».
Психоанализ ищет истоки бессознательного в раннем детстве и семье, он сводится только к одному сценарию – «грязной семейной истории», говорят Делёз и Гваттари. Но жизнь многообразнее: нельзя сводить либидо лишь к семейному влиянию, тем самым пренебрегая влиянием социального поля.
Критикуя психоанализ как идеологию, «встроенную в систему полицейского государства», Делёз и Гваттари разработали метод шизоанализа, который рассматривает сознание в качестве одной из «машин» внутри тела. Сознание не меняет сами «машины желания», которые живут своей жизнью, но может на них влиять: ломать, извращать, репрессировать и т.д.

В комплект вошли две книги Жиля Делеза и Феликса Гваттари:
«Анти-Эдип» стал символом тотального переустройства психоаналитической теории, переосмыслением главной фрейдистской концепции — эдипова комплекса. Жиль Делёз и Феликс Гваттари начинают деконструкцию фрейдизма с критики представлений о «семейном треугольнике» как об основной структуре бессознательного, ведь в таком качестве он превращается в инструмент подавления. Более того, «эдиповские» психоаналитики, чувствуя за собой поддержку полиции и санитаров, зачастую сами готовы подвергать людей репрессиям — за отказ от «эдипизации». Авторы показывают, что по ту сторону псевдооппозиции «семья — общество» лежит отношение между бессознательным желанием и общественным производством.
Шизофрения — это внешний предел капиталистической системы, вблизи которого декодированные потоки желания сметают все на своем пути. Капитализм постоянно стремится к этому пределу — и постоянно его отодвигает. Шизик — одновременно и герой, и враг капитализма, поскольку выдает его главную тайну.
«Тысяча плато» — это проект нового «антиподавляемого» мира. Жиль Делёз и Феликс Гваттари декларируют отказ от идеи жесткой («древесной») структуры, основанной на бинарных оппозициях, а также от идеи строгого детерминизма. Глобальная метафора современного общества и современной мысли — это перекати-поле или кочевник («номад»), который движется в неограниченном пространстве, не имея ни начальной точки, ни конечной.
Ризома воплощает в себе структуру, где все элементы равны в своей автономии. Подобно тому как маргинальные («контркультурные») группы второй половины XX века, противопоставляя себя остальному обществу, бросают вызов репрессивному аппарату цивилизации, «кочевая» (номадическая) философия, «раскрытая вширь», противостоит вертикальной иерархии «дерева», которое через отношение «семя — плод» постоянно возвращается к самому себе и воспроизводит само себя.

Второй том двухтомника «Капитализм и шизофрения» был издан в 1980 году. Книга сама является тем, о чем повествует, — ризомой: «корневищем», грибницей, сетью пересекающихся друг с другом ответвлений, каждая точка которых потенциально связана с любой другой. Ее главы (плато) можно читать практически в любой последовательности, это новый тип пространства, новый (номадический) тип философского текста, где повествование всегда начинается с середины, а затем расходится во все стороны, не имея при этом завершения. Философ Жиль Делёз и психоаналитик Феликс Гваттари сознательно конструируют настолько ускользающее, размытое высказывание, чтобы…

Первый том двухтомника «Капитализм и шизофрения» был издан в 1972 году. Философ Жиль Делёз и психоаналитик Феликс Гваттари предприняли попытку сформулировать новый мир — мир после того, как модернистские идеи и надежды были растоптаны в результате чудовищной войны, мир, в котором коммунистическая идеология не принесла желанного единства и равенства, мир, который узнал, что такое фашизм.
«Анти-Эдип» располагается на стыке марксистской критики капиталистического общества и критики психоанализа Зигмунда Фрейда. «Эдиповская» семья рассматривается авторами как репрессивный агент — извращенная среда, где ребенок учится любить тех, кто его подавляет, чтобы затем перенести эту любовь на фигуру репрессивного государства — встроиться в господствующий порядок социального производства и воспроизводства. И если подобная семья функционирует как организующий принцип общества, это неизбежно приводит ко внутренней колонизации — «Эдип» подавляет свободную игру желания в каждом из нас. Делёз и Гваттари показывают, что желание не происходит от нехватки или потребности — напротив, оно является производственной силой экономики, и именно эту силу пытается обуздать капитализм, чтобы поставить ее на службу своему главному закону: бесконечному самовозрастанию капитала.
Текст «Анти-Эдипа» полифоничен — и потому не позволяет в полной мере себя присвоить. Это грандиозный синтез идей, вокруг которых строился послевоенный дискурс Европы, — книга, которая во многом стала переосмыслением, итогом и высшей точкой философии XX века.

Одна из первых больших книг Жиля Делёза, вышедшая по-французски в 1962 году, посвящена Фридриху Ницше — мыслителю-визионеру, создателю множества оригинальных концептов, обладателю хлесткого литературного стиля и бескомпромиссному полемисту. Историко-философский пафос этой работы заключался в том, чтобы рассеять недоразумения вокруг фигуры Ницше, порожденные тенденциозными околонацистскими интерпретациями его трудов и недобросовестным распоряжением оставшимся после него архивом, а собственно философский — в том, чтобы очертить самые новаторские его идеи, подлежащие дальнейшему развитию: для Делёза таковыми стали идеи борьбы сил, переоценки ценностей и вечного возвращения, послужившие впоследствии основой для его собственных концептов. Блистательная реализация обеих задач сделала эту книгу, с одной стороны, превосходным введением в философию Ницше, а с другой — перспективным планом мысли Делёза, намечающим ее основные силовые линии.

"Психоанализ стал отупляющим наркотиком, - пишут в своей книге французские психологи и философы Жиль Делёз и Феликс Гваттари. - Знают ли они, что они делают, эти психоаналитики? Ведь если есть "чисто эротический мотив", как говорит Фрейд, это, конечно, не Эдип, который его принимает, не фаллос, который его запускает, и не кастрация, которая его передаёт".
Психоанализ ищет истоки бессознательного в раннем детстве и семье, он сводится только к одному сценарию - "грязной семейной истории", говорят Делёз и Гваттари. Но жизнь многообразнее: нельзя сводить либидо лишь к семейному влиянию, тем самым пренебрегая влиянием социального поля.
Критикуя психоанализ как идеологию, "встроенную в систему полицейского государства", Делёз и Гваттари разработали метод шизоанализа, который рассматривает сознание в качестве одной из "машин" внутри тела. Сознание не меняет сами "машины желания", которые живут своей жизнью, но может на них влиять: ломать, извращать, репрессировать и т.д.

Жиль Делёз, по свидетельству одного из его современников, был подлинным синефилом. "Он раньше и лучше нас понял, что в каком-то смысле само общество - это кино". Делёз не просто развивал культуру смотрения фильма, но и стремился понять, какую роль в понимании кино может сыграть философия и что, наоборот, кино непоправимо изменило в философии. Он был одним из немногих, кто, мысля кино, пытался также мыслить с его помощью. Пожалуй, ни один философ не писал о кино столь обстоятельно с точки зрения серьезной философии, не превращая вместе с тем кино в простой объект исследования, на который достаточно посмотреть извне.
2-е издание.

Жиль Делёз сникскал себе славу виртуозного интерпретатора и конструктора текстов, составляющих «золотой фонд» мировой философии. Вниманию читателей предлагается перевод одного из важных историко-философских произведений Делёза, посвященных творчеству великого философа — Спинозе. Нетрадиционное прочтение спинозистских текстов позволяет по-новому взглянуть на творчество нидерландского мыслителя и глубже проникнуть в весьма непростой понятийный аппарат философствования самого Делёза, а также полнее ощутить то, что Лиотар в свое время назвал «состоянием постмодерна».Делёз принимает ту позицию, что термин «философ» не очень-то относится к Спинозе. Безусловно, Спиноза — одинокий мыслитель, воспринимающий философию как действие, направленное на освобождение от всякого рода идолов и радикальную демистификацию. В свое время Ницше говорил о спинозизме как о том, что до сих пор ставит крайне актуальные проблемы, касающиеся и онтологии и гносеологии, и политической антропологии. Цель предъявляемой книги состоит в определении соотношения этих трёх измерений.Книга рассчитана на философов, культурологов, преподавателей вузов, аспирантов и студентов, а также всех, кто интересуется современной философской мыслью.

In this landmark text by one of the most influential philosophers of the twentieth century, Gilles Deleuze takes the paintings of Francis Bacon as his object of his study. The book presents a deep engagement with Bacon's work and the nature of art. Deleuze analyzes the distinctive innovations that came to mark Bacon's style: the isolation of the figure, the violation and deformations of the flesh, the complex use of color, the method of chance, and the use of the triptych form. Here Deleuze creates a number of his well-known concepts, such as the 'body without organs' and contrasts his own approach to painting with that of both the phenomenological and the art historical traditions. Deleuze links Bacon's work to Cezanne's notion of a 'logic' of sensation and, investigating this logic, explores Bacon's crucial relation to past painters such as Cezanne, Velasquez, and Soutine.

Крупный философ XX века Жиль Делёз снискал себе славу виртуозного интерпретатора и деконструктора текстов, составляющих "золотой фонд" мировой философии. Вниманию читателей представляется перевод одного из важных историко-философских произведений Делёза, посвященных творчеству великого философа — Спинозе. Нетрадиционное прочтение спинозистских текстов позволяет не только по-новому взглянуть на творчество нидерландского мыслителя, но и глубже проникнуть в в весьма непростой понятийный аппарат философствования самого Делёза, а также полнее ощутить то, что Лиотар в свое время назвал "состоянием постмодерна". Делёз принимает ту позицию, что термин "философ" не очень-то относится к Спинозе. Безусловно, Спиноза — одинокий мыслитель, воспринимающий философию как действие, направленное на на освобождение от всякого рода идолов и радикальную мистификацию. В свое время Ницше говорил о спинозизме как о том, что до сих пор ставит крайне актуальные проблемы, касающиеся и онтологии (теория субстанции), и гносеологии (теории идеи), и политической антропологии (теория модусов, страстей и действий). Цель предъявляемой книги состоит в определении соотношения этих трех измерений.

Крупнейший философ ХХ века Жиль Делёз снискал себе славу виртуозного интерпретатора и деконструктора текстов, составляющих "золотой фонд" мировой философии. Вниманию читателей предлагается перевод одного из главных историко-философских произведений Делёза, посвященного творчеству великого философа - Бенедикта Спинозы. Нетрадиционное прочтение спинозистских текстов позволяет не только по-новому взглянуть на творчество нидерландского мыслителя, но и глубже проникнуть в весьма непростой понятийный аппарат философствования самого Делёза, а также полнее ощутить то, что Лиотар в свое время назвал "состоянием постмодерна".Книга рассчитана на философов, культурологов, преподавателей вузов, аспирантов и студентов, а также всех, кто интересуется современной философской мыслью.

"Кафка: за малую литературу" - переходное произведение Жиля Делза и Феликса Гваттари между двумя томами "Капитализма и шизофрении". Такая переходность сообщает книге особый статус - статус промежуточности и ускользания от тем "Анти-Эдипа" к темам "Тысячи плато". Скрупулезно разбирая произведения Кафки, Делез и Гваттари демонстрируют то, что можно было бы назвать выстраиванием концептов: как из, казалось бы, незначительных деталей текста выращиваются, становятся концепты, позволяющие конституировать особое отношение к современной литературе, а через нее к политике, закону, архитектуре и, в конечном счете, к вытекающим из них жизненным практикам и экспериментациям.Книга предназначена для философов, литературоведов, социологов, а также для всех, интересующихся культурой и искусством ХХ-XXI веков.

Спиноза (как и Лейбниц с Ницше) был для Делёза важнейшим и его любимейшим автором. Наряду с двумя книгами Делёз посвятил Спинозе курс лекций, прочитанных в 1978–1981 годы (первая лекция была прочитана 24 января 1978 года, а остальные с ноября 1980 по март 1981 года). В этом курсе Делёз до крайности модернизирует Спинозу, выделяя нужные для себя места и опуская прочие. На протяжении всех лекций Делёз анализирует, на его взгляд, основные концепты Спинозы — аффекцию и аффект; тему свободы, и, вопреки расхожему мнению, что у Делёза эта тема отсутствует, — тему смерти.

Сборник статей Делёза по политической и социальной проблематике. Часть работ носит теоретический характер, другие имеют характер политических деклараций, посвященных вопросам ближневосточной политики и «гуманитарных» интервенций. Во многих работах затрагивается тема «интеллектуалы и власть», изменение роли интеллектуалов в информационном обществе, тенденция к медиатизации интеллектуальной жизни.

Жиль Делёз, по свидетельству одного из его современников, был подлинным синефилом. "Он раньше и лучше нас понял, что в каком-то смысле само общество - это Кино". Делёз не просто развивал культуру смотрения фильма, но и стремился понять, какую роль в понимании кино может сыграть философия и что, наоборот, кино непоправимо изменило в философии. Он был одним из немногих, кто, мысля кино, пытался также мыслить с его помощью. Пожалуй, ни один философ не писал о кино столь обстоятельно с точки зрения серьезной философии, не превращая вместе с тем кино в простой объект исследования, на который достаточно посмотреть извне.

Essays and articles that trace Guattari's intellectual and political development before Anti-Oedipus.
Originally published in French in 1972, Psychoanalysis and Transversality gathers all the articles that Félix Guattari wrote between 1955 and 1971. It provides a fascinating account of his intellectual and political itinerary before Anti-Oedipus: Capitalism and Schizophrenia (1972), the ground-breaking book he wrote with Gilles Deleuze, propelled him to the forefront of contemporary French philosophy.

Guattari's background was unlike that of any of his peers. In 1953, with psychoanalyst Jean Oury, he founded the La Borde psychiatric clinic, which was based on the principle that one cannot treat psychotics without modifying the entire institutional context. For Guattari, the purpose of “institutional psychotherapy” was not just to cure psychotic patients, but also to learn with them a different relation to the world. A dissident in the French Communist Party and active in far-left politics (he participated in the May 1968 student rebellion), Guattari realized early on that it was possible to introduce analysis into political groups. Considered as open machines (subject-groups) rather than self-contained structures (subjugated groups), these subject-groups shunned hierarchy and vertical structures, developing transversally, rhizomatizing through other groups.

Psychoanalysis and Transversality collects twenty-four essays by Guattari, including his foundational 1964 article on transversality, and a superb introduction by Gilles Deleuze, “Three Group-Related Problems.”

Совместная книга двух выдающихся французских мыслителей - философа Жиля Делёза (1925-1995) и психоаналитика Феликса Гваттари (1930-1992) - посвящена одной из самых сложных и вместе с тем традиционных для философского исследования тем: что такое философия? Модель философии, которую предлагают авторы, отдает предпочтение имманентности и пространству перед трансцендентностью и временем. Философия - творчество «концептов» - работает в «плане имманенции» и этим отличается, в частности, от «мудрости» и религии, апеллирующих к трансцендентным реальностям. Философское мышление - мышление пространственное, и потому основные его жесты - «детерриториализация» и «ретерриториализация». Для преподавателей философии, а также для студентов и аспирантов, специализирующихся в области общественных наук. Представляет интерес для специалистов - философов, социологов, филологов, искусствоведов и широкого круга интеллектуалов.

«Кафка: за малую литературу» — переходное произведение Жиля Делёза и Феликса Гваттари между двумя томами «Капитализма и шизофрении». Такая переходность сообщает книге особый статус — статус промежуточности и ускользания от тем «Анти-Эдипа» к темам «Тысячи плато». Скрупулезно разбирая произведения Кафки, Делез и Гваттари демонстрируют то, что можно было бы назвать выстраиванием концептов: как из, казалось бы, незначительных деталей текста выращиваются, становятся концепты, позволяющие конституировать некое отношение к современной литературе, к вытекающим из нее жизненным практикам и экспериментациям. Книга предназначена для философов, литературоведов, социологов, а также для всех, интересующихся культурой и искусством XX-XXI веков... Издание осуществлено в рамках программы содействия издательскому делу «Пушкин» при поддержке Посольства Франции в России и Французского института.

Книга крупнейшего мыслителя современности Жиля Делёза посвящена одной из самых сложных и вместе с тем традиционных для философских изысканий тем: что такое смысл? Опираясь на Кэрролла, Ницше, Фрейда и стоиков, автор разрабатывает оригинальную философскую концепцию, связывая смысл напрямую с нонсенсом и событиями, которые резко отличаются от метафизических сущностей, характерных для философской традиции, отмеченной связкой Платон-Гегель.

В книгу включена также статья М.Фуко, где дан развернутый комментарий произведений Делёза "Логика смысла" и "Различение и повторение".

Gilles Deleuze was one of the most influential figures in twentieth-century philosophy, whose master-works, Difference and Repetition and - with Felix Guattari - A Thousand Plateaus and Anti-Oedipus have become one of the most widely-influential bodies of work in contemporary thought. Cinema II is Deleuze's second work on cinema, completing the reassessment of the art form begun in Cinema I. Influenced by the philosophy of Henri Bergson, Deleuze here offers a compelling analysis of the cinematic treatment of time and memory, thought and speech. The work draws on examples from major film makers, including Federico Fellini, Alfred Hitchcock and Orson Welles, among many others.