Флориан Зеллер — об авторе

Если не успеть предметно высказаться об этой книге в первые критические сутки по прочтении — пиши пропало: мухи и котлеты успеют породниться и завести потомство — как их отделять теперь? Вот, например, барышня, у которой свет в глазах тухнет при виде баночки крема, забытого какой-то вульгарной стервой в ванной возлюбленного, — это главная зеллеровская страдательная персонажица была? или изнемогающая от безбрачья (назову это так) подруга, прокачавшая скилл различать цвет принцевой лошади по стуку копыт и чудом прорвавшаяся с этим эпизодом сквозь белый шум, в который зачастую превращаются для меня наши телефонные разговоры? А вот эти, скажем, невнятные предъявы стареющего мальчика к окружающей среде — не их ли приятель другого пола недавно окрестил «экзистенциальным кризисом», заставив…

Есть она и он. И финал отношений. И в какой-то момент хочется спросить: «А была ли любовь?» Или всё надуманно, наигранно, всё было обманом с самого начала. Что имел ввиду автор под круговертью? Круговерть мыслей, чувств, отношений? Или круговерть влюблённых в природе? Ведь они так часто сменяют друг друга… Вот и опять случилась подмена, и мы едва это уловили, едва почувствовали. Любого влюблённого можно заменить. Ведь по сути, они мало чем отличаются друг от друга. Врут, изменяют, приукрашивают свою жизнь, вмешиваются в планы друг друга. Когда-то была любовь до гроба, слава богу гроба не случилось. Так может так легче? Жить мгновениям, людьми, не заботясь о том, чтобы она взрослела, старела. Ведь по-любому кто-то умрёт: любовь, или один из них. С кем расставаться тяжелее? Или легче?

Мне…