Цитаты из книг — Рона Аск

Раз нельзя по сторонам, буду смотреть на Змея. При-стально и... Шлеп! — Да чтоб тебя! А это за что? — Жутко стало, поежился он. Смотришь, - словно убить хочешь.

—Не пойму, — наконец-то отвернулся от меня наставник и взглянул на свою напарницу: — А знаешь почему? Талина сложила руки на груди и с вызовом хмыкнула, а Змей расплылся в ядовитой улыбке: —Моя — неуклюжая, но умеет думать. А неуклюжесть, в отличие от тупости, хотя бы лечится. —Эй! — хором воскликнули мы с Риваром. —Я не…

— Прекращай меня нюхать — внезапно раздался его голос. Я аж вздрогнула от неожиданности и распахнула веки, чтобы встретить насмешливый взгляд серых глаз. — Я тебя не... Ты знал, что я не сплю? — Догадывался, но уверен не был, — губы Змея искривились в надменной ухмылке. — Понял все, когда, ты начала меня нюхать. Меня…

—Гадюка! – изрекла я и замотала головой. — Уж вонючий! Червяк бесстыжий! — Кто? Я? — удивилось зигзагообразное чудовище голосом Талины. — Змей! — 0-0-0, — протянула она с восторгом. — Не знаю за что ты так его, но спорить не буду. – Да он!.. — начала я, но, к счастью, хриплый мужской голос сбил меня с мысли, и я…

Засыпала я, вновь слушая голос наставника. Моего истинного наставника Змея. «Дождись меня». — Дождусь, — прошептала я, обнимая истинский меч и глядя в темный потолок, о который билась мелкая мошкара. Хоть вечность буду ждать. Главное, вернись.

Вина — не самое плохое чувство. Она делает нас человечней, защищает от ошибок и заставляет переосмыслять нашу личность. Поэтому не бойся чувства вины. Смирись с ним, прими как часть себя и стань лучше.

Я слышала, как он поднялся с постели, подошел к комоду и снова вернулся: — Смотрю, ты тоже не любишь слезы, — хмыкнул он и добавил.— Но не бойся, я не стану тебя стыдить. Из-за моей спины показалась его рука с тарелкой. — И все-таки настаиваю на ужине. Печаль приятнее заедать, чем выплакивать.

Теперь мне точно известно: как бы тщательно ни подготавливали ловцов к жизни на границе, никто и никогда не был к ней готов. Это все равно что беседа палача и узника. Сколько ни рассказывай заключенному о его смерти, все равно он поймет кошмар приговора лишь с наступлением дня казни. Испытать — гораздо страшнее, чем…

— В мире нет правильных и неправильных решений, пока не наступят последствия, — встал напротив меня Змей и сложил за спиной руки. — А когда они наступают, уже нет времени копаться в прошлом, ища для себя оправдания и гадая: а что было бы, если? Этого «если» нет и не будет, поэтому не нужно на нем замыкаться. Лучше…

Вина — не самое плохое чувство. Она делает нас человечней, защищает от ошибок и заставляет переосмыслять нашу личность. Поэтому не бойся чувства вины. Смирись с ним, прими как часть себя и стань лучше.

– Мне холодно внутри, – еле слышно произнесла я и почувствовала, как скатилась первая и единственная слеза. Её горячая капля собрала последнее тепло в моей душе и оставила пустоту, поселив в ней северный ветер. Но благодаря ей я погрузилась в желаемое безразличие, где вспомнились давние слова Вайи, сказанные ещё в стенах…

Медальон Змея зажегся ярким красным светом, а полумесяц – знак ловца – закрутился спиралью и собрался в точку. Но через миг из точки по щиколотке поползли алые капли, оставляя за собой красные линии, которые сложились в новый рисунок – свернувшуюся кольцами змею с раскрытой пастью, откуда выглядывали острые зубы и…

– Почему ты ее не заклеймил? – сквозь зубы процедила Талина. – Забыл, – просто ответил Змей. – Отвлекся на более важные дела. – Ну-ну… А если бы ее убили? – Не убили же… Я устало обмякла, повиснув на руке Змея, которой он меня придерживал. И не знала, чего хотела больше: то ли убить его за забывчивость, то ли…

...а мужчины и женщины с радостными возгласами пустились в пляс. И не просто хаотично двигались, а принялись одинаково покачиваться и в унисон отбивать ногами да ладошами задорный ритм и петь: «След на листьях от огня — Значит, близко холода! Все темнее небеса — Топчет поступью зима!» – Ледяная поступь… – услышала я голос…

– Не отдавай ему… Не оставляй меня… Змей… Зер, больше не оставляй меня… Он ничего не отвечал, не обещал. Лежал рядом и просто был. Держал меня, терпел мои слезы и молчал. Но даже так я впервые за долгое время ощутила себя полной, свободной и живой. Впервые перестала бояться. И впервые, измотанная до предела, уснула…

– Мир – гора, жизнь – телега с навозом, а я – осел, который неспособен ее тащить, – иронично усмехнулась я своим философским мыслям.

Сколько ни рассказывай заключенному о его смерти, все равно он поймет кошмар приговора лишь с наступлением дня казни. Испытать - гораздо страшнее, чем просто знать.