Вася Бёрнер – лучшие книги

В первых числах августа 1984 года наш полк, в очередной раз, ушел на боевую операцию в какое-то дальнее захолустье Панджшерского ущелья. Не знаю, где именно полк воевал, потому что при моей должности и моём звании мне не доложили. Но из-за этой операции все вертолёты, как говорится, «ушли за дальний кордон». И оставили четырнадцать военных на горе Зубе Дракона без авиационной поддержки с воздуха. Это обозначало, что жрать нам сделалось нечего и жизнь наша сильно погрустнела.

В данной главе переданы ощущения советского девятнадцатилетнего юноши об условиях жизни в традиционных домах Панджшерской долины провинция Парван, Афганистан.

Обстановка на высокогорном выносном посту 21 июня 1984 года.

В такой военно-политической обстановке к нам на Зуб Дракона прибыла толпа странно обмундированных пацанов. Они вылезли к нам на пост во второй половине августовского дня, из скал, со стороны полка, расположились и сказали, что переночуют, а утром пойдут дальше. Какую задачу они выполняли, мне, как всегда, не доложили. В последствии я так и не узнал, куда их гоняла фронтовая судьбина, обратно они выходили не через Зуб, поэтому, где были и что делали, мне рассказать не смогли.

Чтобы проучить нерадивого часового, по старинной армейской традиции, я решил стащить с охраняемого объекта какой-нибудь объёмный, хорошо заметный предмет. Самыми объёмными предметами на Третьей точке являлись скалы, но мне показалось нерациональным тащить на себе многотонный кусок базальта. Армейский ящик, наполненный ручными гранатами, тоже пришлось отвергнуть. В силу этих объективных причин взгляд мой остановился на гранатомёте АГС.

на Зубе Дракона, после истории с искусством ниндзюцу, я подумал обратное: - «Жаль, что у нас культурный ротный. Жаль, что он не отлупил Мазыка с Султановым. Мне одному с ними двумя не справиться».

Первая группа спустилась вниз, обнаружила целый ручей воды. Вдоль ручья наросла зелёнка, от неё шел такой аромат трав, что мне чуть не сорвало башню. В тот миг я понял, что такое красивая природа в горах. Это там, где есть вода. А где нет воды, там – терпилище адово.

Ведение боевых действий в горно-пустынной местности. Каково это? Вот слова участника таковых действий:
- Хотелось только пить и сдохнуть. Поэтому мы разделили поровну последнюю воду, выпили её и сдохли. Все завернулись в плащ-палатки и отрубились, как будто кто-то нажал на наш выключатель. Все, кроме трёх часовых, естественно. В этот вечер, даже если бы Яшка Нейфельд оказался здесь, если бы снова начал ехать в свой Кустанай, то он ехал бы туда без нас.

Как только наши из Хисарака ушли, душманы, заразы такие, тут же припёрлись обратно. А чтобы не возвращаться из пакистанских гостей с пустыми руками, они притащили с собой в Хисарак пулемёт КПВ, до компании к своему старому ДШК. В результате чуть ли не назавтра, после выхода наших из ущелья Хисарак, душманы открыли огонь из крупнокалиберных пулемётов ДШК и КПВ по посту Зуб Дракона с двух разных точек.

Среди нас встречаются люди, способные умело болтать языком. Печально, ежели это единственное умение человека.

Командир батальона, капитан Есипенко, спросил: - «Что за чудо»?! Карагланян ответил ему, кто я такой. Потом я оделся и обрисовал сложившуюся ситуацию. Я и мои бойцы все обросшие были. И ещё двое болели, температурили. Температура была и у меня. Затем Комбата угостили чаем, пол кружки. Я объяснил, почему так мало чая – из-за экономии воды. Комбат после этого отказался от чая. 
Мы все были истощены до предела. У меня после спуска вес составлял 47 килограмм, взвешивали в мед.пункте полка. 
 

Во время учебных стрельб на горе Зуб Дракона я в полном офигении обнаружил, что мой пулемёт можно использовать в качестве точной, лёгкой, негромко стреляющей самозарядной винтовки с огромным магазином. А если взять модификацию РПК-74Н, то на его универсальное крепление можно установить вместо ночного прицела - оптический «дневной». В такой комплектации, по моему личному мнению, РПК-74 вполне мог бы посоревноваться с СВД насчёт точности стрельбы на дистанции до пятисот метров.

На нашем посту валялась целая куча мин ПОМЗ заводского изготовления, можно было взять любую, но мы, зачем-то «захимичили» супер-фугас из миномётной мины. Скорее всего, причиной такого поступка послужила наша молодость, некультурность и тяга к возвышенной науке глобальных естествоиспытаний.

Мало того, что в качестве пополнения к нам прислали старшего лейтенанта, любителя Устава и порядка. Дык он ещё приволок за собой какого-то невменяемого убийцу в погонах младшего сержанта. Дальнейшая служба обещала быть насыщенной и нескучной.

В рассказе описана обстановка на высокогорном выносном посту боевого охранения. Вкратце она выглядит так:
Чем дальше продвигалась наша служба, тем больше Чудных Мгновений преподносила жизнь. Пока поднимались из Дархейля на Зуб, было хреново: тяжело, жарко, не хватало воды и кислорода. После того, как дошли, выяснилось, что воды нет и завтра не будет, кислорода тоже. Днём жарища, ночью холод собачий, и кругом всё в минах.
Дошли, блин!

По приказу «Графика» мы должны были начать строительство зимнего помещения под названием «капонир». Или блиндаж, какая разница. Мне не хотелось этого делать, ибо в первых числах сентября нас должны были снять с поста боевого охранения и направить шастать по горам с вещмешком металлолома. В такой ситуации для меня полезней было ходить в караваны, практиковаться в стрельбе, развивать силу, ловкость и боковое зрение. А что я получу от строительства капонира? Если бы меня потом в стройбат направили, тогда я согласился бы. Но меня не направят в стройбат, в этом я был уверен на сто процентов. Людей, прошедших горную акклиматизацию, надо использовать для выполнения задач в горах, а не на комсомольской стройке.

Восемнадцатилетние юноши собираются для первого в жизни выхода в горы на боевую операцию. Кто-то богатырского роста, кто-то худенький подросток. В армии это не имеет значения. Всех нагрузили военным имуществом одинаково. А некоторым выдали и сверх того. Война - это не романтика, это - тяжелый, нудный труд наизнос. В тяжелых климатических условиях горной пустыни. Не приведи Господь такой "романтики".

"Как мы с ума не сошли без воды - я не знаю." - Слова Хайретдинова Гакила Исхаковича.

Рассказ о том, как восемнадцатилетние юноши готовились к первому в своей жизни восхождению на "трёхтысячник" без горного снаряжения, без страховок и ледорубов. Зато с гранатами, патронами и пулемётом ДШК.

К середине августа 1984 года наш пост № 12, Зуб Дракона, приобрёл славу самого воюющего поста в нашем полку. Причин было несколько. Первая и самая главная - непосредственный контакт с ущельем Хисарак, близость кишлака Хисарак и общее направление ущелья к границе с Пакистаном.  На противоположном берегу реки Панджшер, напротив Хисарака, обосновалось ещё одно вечно воюющее ущелье, под называнием Пьявушт. В нём тоже располагалось несколько кишлаков, в тех кишлаках также ошивалось некоторое количество мужиков, вынашивавших нехорошие планы. Но Пьявушт не такое глубокое ущелье, как Хисарак, не такое извилистое и не такое длинное. И направлен Пьявушт к Салангу, а не к Пакистану.