Павел Мельников — книжные серии

Заповедные края нижегородского Нагорья, протянувшиеся по берегам Волги. Здесь живут легендарные своими причудами купцы–миллионщики, свято сберегающие древнюю веру раскольники, неистово скачущие на тайных радениях сектанты–хлысты. Здесь расцветает любовь Дуняши Смолокуровой и купца Петра Самоквасова, да только через многие испытания суждено им пройти, прежде чем обретут они счастье.

Заповедные края нижегородского Нагорья, протянувшиеся по берегам Волги. Здесь живут легендарные своими причудами купцы–миллионщики, свято сберегающие древнюю веру раскольники, неистово скачущие на тайных радениях сектанты–хлысты. Здесь расцветает любовь Дуняши Смолокуровой и купца Петра Самоквасова, да только через многие испытания суждено им пройти, прежде чем обретут они счастье.

Манящие лесные дали Заволжья, скрывающие в своих урочищах раскольничьи скиты с их потаенной жизнью. Вольно текущая Волга… Настоящая, исконная, старозаветная Русь, буйная в веселье, безудержная в грехах, истовая в раскаянии. Всему здесь найдется место – и пьянству, и легкости нравов, и изуверству. Но тем ярче живым, чистым блеском сияет настоящая любовь, подлинная вера, красота человеческой души.

Заповедные края нижегородского Нагорья, протянувшиеся по берегам Волги. Здесь живут легендарные своими причудами купцы–миллионщики, свято сберегающие древнюю веру раскольники, неистово скачущие на тайных радениях сектанты–хлысты. Здесь расцветает любовь Дуняши Смолокуровой и купца Петра Самоквасова, да только через многие испытания суждено им пройти, прежде чем обретут они счастье.

В собрание сочинений вошли романы:
"В лесах" - первая часть дилогии, рассказывающей о жизни старообрядческого населения Заволжья, быте купечества и раскольнических скитов.
"На горах" вполне самостоятельное произведение, но в то же время является продолжением эпопеи «В лесах». В произведении воссозданы жизнь старообрядческого купечества Заволжья, быт, нравы и обычаи местного населения. Глубокое проникновение в сущность процессов, происходивших в старообрядческой и купеческой среде, талант психолога, бытописателя и мастера слова принесли романам «В лесах» и «На горах» известность и большой читательский интерес.
Рассказы и повести...

Встречи с произведениями подлинного искусства никогда не бывают скоропроходящими: все, что написано настоящим художником, приковывает наше воображение, мы удивляемся широте познаний писателя, глубине его понимания жизни.
П. И. Мельников-Печерский принадлежит к числу таких писателей. В главных его произведениях господствует своеобразный тон простодушной непосредственности, заставляющий читателя самого догадываться о том, что же он хотел сказать, заставляющий думать и переживать.
В восьмой том вошли произведения: "Письма о расколе", "Тайные секты", "Белые голуби", "Княжна Тараканова и принцесса Владимирская".

Встречи с произведениями подлинного искусства никогда не бывают скоропроходящими: все, что написано настоящим художником, приковывает наше воображение, мы удивляемся широте познаний писателя, глубине его понимания жизни.
П. И. Мельников-Печерский принадлежит к числу таких писателей. В главных его произведениях господствует своеобразный тон простодушной непосредственности, заставляющий читателя самого догадываться о том, что же он хотел сказать, заставляющий думать и переживать.
В седьмой том вошли: окончание романа "На горах" и "Очерки поповщины".

Встречи с произведениями подлинного искусства никогда не бывают скоропроходящими: все, что написано настоящим художником, приковывает наше воображение, мы удивляемся широте познаний писателя, глубине его понимания жизни.
П. И. Мельников-Печерский принадлежит к числу таких писателей. В главных его произведениях господствует своеобразный тон простодушной непосредственности, заставляющий читателя самого догадываться о том, что же он хотел сказать, заставляющий думать и переживать.
В шестой том вошло продолжение романа "На горах".

Встречи с произведениями подлинного искусства никогда не бывают скоропроходящими: все, что написано настоящим художником, приковывает наше воображение, мы удивляемся широте познаний писателя, глубине его понимания жизни.
П. И. Мельников-Печерский принадлежит к числу таких писателей. В главных его произведениях господствует своеобразный тон простодушной непосредственности, заставляющий читателя самого догадываться о том, что же он хотел сказать, заставляющий думать и переживать.
В пятый том вошла первая книга романа "На горах".

Встречи с произведениями подлинного искусства никогда не бывают скоропроходящими: все, что написано настоящим художником, приковывает наше воображение, мы удивляемся широте познаний писателя, глубине его понимания жизни. П. И. Мельников-Печерский принадлежит к числу таких писателей. В главных его произведениях господствует своеобразный тон простодушной непосредственности, заставляющий читателя самого догадываться о том, что же он хотел сказать, заставляющий думать и переживать. В четвертый том вошел роман "В лесах" (окончание).

Издание 1976 года. Сохранность хорошая. Встречи с произведениями подлинного искусства никогда не бывают скоропроходящими: все, что написано настоящим художником, приковывает наше воображение, мы удивляемся широте познаний писателя, глубине его

Встречи с произведениями подлинного искусства никогда не бывают скоропроходящими: все, что написано настоящим художником, приковывает наше воображение, мы удивляемся широте познаний писателя, глубине его понимания жизни. П. И. Мельников-Печерский принадлежит к числу таких писателей. В главных его произведениях господствует своеобразный тон простодушной непосредственности, заставляющий читателя самого догадываться о том, что же он хотел сказать, заставляющий думать и переживать. Во второй том вошли первые две части романа "В лесах".

Встречи с произведениями подлинного искусства никогда не бывают скоропроходящими: все, что написано настоящим художником, приковывает наше воображение, мы удивляемся широте познаний писателя, глубине его понимания жизни.
П. И. Мельников-Печерский принадлежит к числу таких писателей. В главных его произведениях господствует своеобразный тон простодушной непосредственности, заставляющий читателя самого догадываться о том, что же он хотел сказать, заставляющий думать и переживать.
В первый том вошли рассказы и повести: "Красильниковы", "Дедушка Поликарп", "Поярков", "Старые годы", "Медвежий угол", "Непременный" и др.

Этнограф-беллетрист Павел Иванович Мельников-Печерский, более известный как Андрей Печерский, принадлежит к плеяде выдающихся русских литераторов середины XIX века. Оригинальная творческая индивидуальность, острая наблюдательность, знание народного быта и фольклора, прекрасное владение народной речью выдвинули его в ряд значительных писателей в то время, когда в литературе блистали такие корифеи критического реализма, как А.Толстой, Н.Некрасов, М.Салтыков-Щедрин, Ф.Достоевский, И.Тургенев, А.Островский, И.Гончаров. Благодаря совершенно особому таланту, своеобразному мировосприятию он сумел отобразить в своих произведениях то, что ускользнуло от взглядов этих и многих других художников слова.
Творчество писателя настолько ярко и самобытно, что и сегодня волнует, заставляет задуматься, открывает читателю неведомые грани русской жизни позапрошлого века, показывает своеобразие характеров наших соотечественников.

В том V собрания сочинений П.И. Мельникова (Андрея Печерского) вошла вторая книга "На горах", части третья и четвертая.

В том II собрания сочинений П.И. Мельникова (Андрея Печерского) вошла первая книга "В лесах", части первая и вторая .

В сборник рассказов и повестей П.И. Мельникова (Андрея Печерского) том I вошли такие произведения, как: "Красильниковы", "Старые годы", "Медвежий угол", "Именинный пирог", "Бабушкины рассказы", "Гриша" и др.

В том VI собрания сочинений П.И. Мельникова (Андрея Печерского) вошла такие произведения: "Княжна Тараканова и принцесса Владимирская", "Письма о расколе", "Белые голуби".

В том IV собрания сочинений П.И. Мельникова (Андрея Печерского) вошла первая книга "На горах", части первая и вторая.

В том III собрания сочинений П.И. Мельникова (Андрея Печерского) вошла вторая книга "В лесах", части третья и четвертая.