Отцы прародители: Хельмут Ньютон, Босх, Врубель и Веласкес.

Что сформировало вас как автора?
Услышала я вопрос на просторах интернета одного журналиста другому и задумалась.
А что же сформировало, как автора меня?

Я росла в семье художников, и самыми доступными книгами для меня были альбомы с репродукциями.

Чаще всего я выбирала эту 4-ку:

Михаил Врубель – по сей день является любимым художником.

Его «Сирень» мой портал в другой мир. Голограмма, колодец и омут. Я не могу сдержать слез, когда долго смотрю на темноволосую девушку с грустными глазами, которая почти затерялась в пышноцветущем кустарнике полотна.

Врубель научил меня глубине и какой-то бескожей чувственности. Тому, как бесстрашно и целиком отдаваться внутреннему видению.

Иероним Босх – меня пугал, но в то же время завораживал.

Мир преисподней и райских кущ, которые он населял диковинными существами, манил. Помню, я спрашивала у мамы: «в аду так на самом деле?»
А она отвечала: «это выдумка художника. Он таким образом объясняет людям, что грешить плохо». С этим трудно было не согласиться.

Босх научил меня, как творчество может манипулировать сознанием. Усиливать воздействие.

Иногда, только так и будешь услышан.

Хельмут Ньютон – один из моих любимых учителей.

Мама, конечно, не поощряла, чтобы я рассматривала альбом с его фотографиями. Но я все равно это делала. Его снимки притягивали и отталкивали. Эстетичность и одновременно вывернутое наружу плотское. А еще ирония, которая сквозила практически в каждой фотографии.

Хельмут Ньютон научил меня тому, что только контраст ярко передает эмоцию. На стыке несочетаемого рождаются самые сильные образы.

Диего Веласкес – его каталог, наверное, я рассматривала чаще всего.

И все ради одной картины – «Менины». Юная инфанта в кринолине с золотыми кудрями. Я много раз проваливалась в это изображение, будто совершала путешествовала на машине времени.

Цитата из Википедии:

сложная и загадочная композиция картины поднимает вопросы об иллюзии и реальности, а также о неопределённости связи между зрителем и персонажами.

Я могла бы сказать, что одна эта фраза описывает то, как строю я свои сюжеты. Как стараюсь строить.

Веласкес научил меня созданию завлекающего пространства.

В его картинах много воздуха. Они не перегружены деталями, но в то же время не скупы на них.

Не берусь утверждать, что стала этим ребятам хорошим учеником.
Но именно то, что я росла, разглядывая их работы, во многом предопределило мое видение.
Хотя, может быть, мы уже рождаемся с определенными предпочтениями?
И я выбирала этих художников, потому что нам с ними было интересно одно и то же?

Прочитать мой роман «Идентичность Лауры» можно тут.

Прочитать другие произведения.

Спасибо за внимание! Пишите комментарии, я всегда рада рождению дискуссий.