Михаил Соколов — книжные серии

Борис Кустодиев по праву принадлежит к числу популярнейших художников России. Его яркие, звонкие по цвету национально-романтические образы любовно воспроизводят устоявшиеся черты провинциального быта, живописные приметы русской глубинки в обрамлении прекрасных пейзажей, преимущественно приволжских. Традиции передвижничества, импрессионизма и символизма, принципы "Мира искусства" и "Союза русских художников", равно как и многообразные мотивы русского фольклора, нашли в его творчестве глубоко самобытное претворение. Огромное значение для формирования его стиля имел театр, благодаря которому его образы обрели самоценное эстетическое пространство, чарующее своим красочным обаянием. Творчество мастера породило немало мифов, но для него самого - как человека Серебряного века - главным был миф о всемогуществе художественной красоты, которой он и стремился наполнить свои "типично русские картины".

Павел Филонов - один из самых загадочных художников XX века. Настоящий пролетарий в искусстве - и по своему происхождению, и по любимым темам, - "певец городского страдания" (по словам Велимира Хлебникова), он грезил о прекрасном завтра, облекая свои грезы в образы "мирового расцвета". Однако его кристаллически искрящиеся видения, поражающие своей очевидной, но невероятной предметностью, воплотили на деле не идеальное будущее, а российскую до- и постреволюционную историю, явленную во всем своем, говоря языком Псалтыри, "страхе и трепете". Картины и графика Филонова, в совокупности составляющие свой собственный стиль (в чем-то близкий и экспрессионизму, и сюрреализму), столь же погружены в жизнь и втожевремястольжеапокалип-тически запредельны, как и стихи конгениального ему Даниила Хармса.

Роман "Искры" Михаила Соколова повествует о революционном движении на юге России.

Отпуск есть отпуск, даже для бойца СОБРа. Капитан Казанцев едет к морю отдохнуть от бешеного ритма своей жизни. Но, похоже, покой не для него. У местного пахана Барона свои планы. И в этих планах Казанцеву отведена особая роль, причем гладиаторские бои со звероподобными монстрами только цветочки...

Везунчику Семенову повезло и на этот раз - он выиграл кучу долларов. Вот только получить их не удалось. В кабинете управляющего казино, куда его любезно пригласили за выигрышем, Семенова ждали два направленных в живот ствола. Правда, ему опять повезло: онвыкрутился. Выкрутился, чтобы снова заглянуть в глаза смерти, на этот раз в подпольном борделе для любителей нимфеток…

Как устроены академические карьеры в разных странах? Что надо и чего не надо делать, чтобы успешно взойти по их ступеням? Этот вопрос волнует три разные аудитории. Прежде всего, ответ на него интересует всех, кто стоит у подножья академической лестницы и оценивает свои шансы подняться по ней. Он занимает также администраторов, которые ломают голову над тем, как правильно перестроить эту лестницу, чтобы восхождение было легким делом для достойного и трудным для недостойного и чтобы профессорами становились только те, кто внес надлежащий вклад в науку и высшее образование. Интересен он и социологам, для которых действия первых двух групп - желающих занять свое место в академическом мире и его архитекторов - является благодатным предметом для изучения. Как разные игроки с зачастую конфликтующими мотивами договариваются о том, что считать вкладом в науку и высшее образование? Как претенденты выстраивают карьерную стратегию, чтобы в нужный момент доказать, что этот вклад фактически внесен ими, а другие оценивают достоверность их претензий? Какова человеческая и интеллектуальная цена каждого из возможных устройств академической лестницы? Основываясь на сравнительном исследовании карьер социологов в Великобритании, Германии, России, США и Франции, авторы проанализировали выигрышные и проигрышные варианты академической судьбы в каждой из этих стран и попробовали объяснить, какие институциональные и культурные факторы определяют специфику существования ученых в пяти национальных социологиях.

Десять лет космической каторги - это хуже, чем смертный приговор. Это казнь, растянутая во времени. Это пытка, когда каждая минута - испытание на прочность и удачливость.
На космической каторге выживал один из сотни тысяч. И в этом аду каким-то чудом выжил он.
Он вышел на свободу. Он вернулся в столицу Империи. Но там ему пришлось вновь взять в руки оружие - и сражаться, чтобы защитить свою жизнь и свое невероятное будущее…

Миром правит всемогущий Бог-Император, волей которого во Вселенной поддерживается мир и порядок. Недовольных, неугодных и преступников отправляют отбывать наказание на планету-каторгу, где каждая проведенная минута - испытание на прочность и удачливость, где выживает один из сотни тысяч. Чудом вырвавшийся на свободу из этого ада, Сергей Волков решает начать новую жизнь в столице Империи. Но судьба не дает Сергею ни минуты покоя. Лихие погони, коварные интриги, высокопоставленные враги, смертельные схватки. И, наконец, новое испытание...