Цитаты из книг — Чарльз Дэвис

Стояло прекрасное утро — солнце, небо, птицы, всякая поэтическая лабуда. Да, утро переполняла радость. Пожалуй, подумал я, пойду прогуляюсь с собакой.

Наступил момент некоторого напряжения, и не в последнюю очередь для Судьбы, которая не может не спасовать перед неотступными требованиями тети Долорес и ей подобных.

За последние двадцать лет дядя Кен побывал в церкви единственный раз, когда провалился в нее сквозь крышу, «одалживая» лист гофрированного железа.

На любое воплощение любви она смотрит с глубоким подозрением, а добрососедские отношения, на ее взгляд, самым провиденциальным образом проявляются в том, чтобы делить с ближним радость Горестей — или, лучше сказать, Горесть радостей. Что же касается доброго самаритянина, то его она считает крайне самонадеянным субъектом,…

Если не можешь действовать, чтобы что-то предотвратить, то должен быть готов взглянуть на последствия твоего бездействия.

Доброта и понимание — не те добродетели, которые взращивала в себе тетя Долорес... Несмотря на прилежное посещение церкви при миссии Милостивого Бога Дональда, тот раздел христианской этики, который трактует братскую любовь и добрососедские отношения, все это увлечение добрым самаритянством, никогда особенно не…

Невозможно заблудиться на прямой дороге. Если бы я не принял участия в том роковом судилище, моя жизнь не омрачилась бы воспоминанием о предательстве и я не пришел бы к моему нынешнему состоянию. Однако прямые дороги попадаются редко. А те, кто ступают на них, обычно обнаруживают, что выбрали путь по пустыне и никуда не…

Существует не один рай; мы обретаем самые разные виды вечности здесь, на земле, благодаря влиянию наших деяний на других людей. Пока память о нас живет в чужих сердцах, пока хоть один человек вспоминает нас с искренней любовью, мы не умерли для этой жизни.

Ходьба — и дорога в мир, и способ бегства от мира. Ходьба — времяпрепровождение одиноких и утешение слабых

Вот фокус жизни. Вы берете то, что она вам дает, и превращаете в магию. Каменная кромка, накрытая серебристыми водами горного ручья, создает чудо, которым восхищаются дети; история, плохо прожитая, но хорошо рассказанная, создает более правдивую реальность, стремящуюся к бессмертию; безумец, взывающий в пустыне, кричит…

— Я не верю. — Хорошо сказано. Жаль, что достаточно веры остальных. То, что люди называют ведьмой или колдуном, редко имеет какое-то отношение к колдовству. Это вопрос веры. И если они верят, что я колдун и должен быть сожжен, тогда меня представят колдуном и сожгут. Наши с тобой слова и дела не имеют большого значения.…

Естественно, не каждая история и не каждая прогулка приведут к желаемой цели. Когда мы слышим рассказ или идем по тропе, мы следуем путем, по которому кто-то уже шел в прошлом. Рассказ или путь вовсе не обязательно приведут нас туда, куда мы хотим прийти, но каждый из них является дорогой в этом мире. Для познания…

Я чувствовал себя совсем маленьким и в то же время неизмеримо старым; я больше ничем не возмущался и ничего не понимал, знал только, что мир несправедлив и что каким-то необъяснимым способом мне преподали первый урок несправедливости, которая с точки зрения этого мира является "необходимостью".

В несправедливости, жестокости или низости человеческой нет ничего удивительного. Если бы вам пришлось составлять историю человечества, то получился бы перечень злодеяний, повторяющихся изо дня в день.

Это конечная цель всех историй: воскресить душераздирающее очарование детства, оживить полузабытую силу чувства и напомнить себе о времени, когда мир был страшным и чудесным.

Ведь только под грузом греха мы становимся людьми, понимаем тяжесть того, что сделали или должны были сделать, но не сделали, понимаем, что мы делаем и должны делать, но не делаем.

Ни один человек не станет самим собой, пока не обретёт достаточно уверенности, чтобы самоопределяться без противопоставления другим. пока вы возвышаетесь, принижая чужие таланты, пока вы питаетесь кислыми плодами чувства вины и утоляете жажду из фонтана порицания, пока вы ковыляете, опираясь на костыли презрения и…