Симон Соловейчик — о писателе

Эта книга валялась в аудитории педвуза полгода, никому не нужная, забытая, так и не прочитанная теми, для кого она писалась. Некоторые страницы даже склеились друг с другом от сырости. Я открыл книгу на первой попавшейся странице, пробежал по строкам беглым взглядом и… не смог оторваться. Текст притянул к себе, я даже отметил, что время от времени вслух произношу: «именно… в точку… ведь верно же».

«Шестилетний умный мальчик грустно говорит маме: «Я думал, вы с папой хорошие люди, а вы нет, вы недобрые, вы меня не любите. Я у вас всегда виноватый». За вопросом «виноват?» или «не виноват?» скрывается вопрос «люблю» или «не люблю». Ребенок все время виноват перед нами? Значит, мы его не любим. Скорее всего мы боимся за него, но страх не любовь. Или мы стыдимся своего ребенка перед другими…

Все у них было: и еда, и одежда, и школа, впечатления и свобода. Но они выросли в те годы, когда взрослые слишком заняты были устройством и обновлением своей жизни, увлечены новыми квартирами, новыми профессиями своими, новыми нравами. Дети в городе всегда делятся на домашних и уличных. На Семи ветрах домашних почти не было: все вырастали на сквозняке; и когда они по вечерам собираются в парадных подъездах, поскольку черных лестниц в новых домах не строят, то жильцы, пробираясь между длинных ног сидящих на ступеньках ребят, ворчат, прежде чем скрыться в безопасной кабине лифта: - У, хулиганы! Беспризорники двадцатого века!

Да какие беспризорники! Сыты, обуты-одеты, опрятны, даже ухожены. Не обделены любовью родителей, справедливо подмечает автор, если чем и обделены, то скорее…