Рецензии на книги — Петр Прудковский

Образное и такое говорящее название у повести - "По волчьему следу". Аллегория себя полностью оправдывает, нелюди, жестокие и безжалостные, недобитые и скрывающиеся фашисты, пытаются раствориться в среде честных граждан, спрятаться, сохранить жизнь и комфорт. По их следу идут наши, и к счастью, среди них довольно внимательный и вдумчивый следопыт, умеющий и следы прочесть и психологически просчитать причины и следствия. Повесть небольшая, но полна довольно жестоких подробностей, описанных так четко, что проникаешься и понимаешь, что автор взял не с потолка, а прожил и прочувствовал многое из тех эпизодов, что они наверное даже автобиографичны. В предыдущих двух повестях характер автора будто бы заморожен, тот он не выпячивается но вполне явственно проступает. Автор не жалеет красок,…

Современная фэнтезятина давно нас приучила к шаблонам при слове "оборотень", предоставляя последним и возможность превращаться из человека в какое-то сверхразумное животное, даря сверх способности и супер-силу. Романтизируя сей феномен сверх меры. Иначе оборотней представляли в застойные времена советские писатели и уж точно, даже используя аллегорически, не романтизировали. Оборотень - чудовище, притворяющееся человеком. "Оборотень" Петра Прудковского - шпионский роман, а вернее, небольшая повесть, где действие происходит сразу после окончания Великой Отечественной войны, когда все вокруг представляло болезненную и кровоточащую рану. Люди перетасовывались, переезжали, задерживались, мигрировали по территориям по совершенно разнообразными причинам. Документы сгорали, терялись,…

Изотермы-это линии одной и той же температуры, которые рисуются на карте региона для отображения его распределения температуры. Эти линии рисуются путем соединения точек с одинаковой температурой в области. Как правило, изотермы с разницей не менее 5 градусов рисуются во избежание загромождения карты.

Это небольшая повесть про башковитого аспиранта и удачливого пионера, благодаря которым удалось раскрыть шпионскую ячейку. Незамысловатая, простая и прямолинейная. Период Холодной войны и жесткой шпиономании, которая подогревалась в том числе и подобными произведениями. Хотя возможно и наоборот, писались повестушки на волне общего тренда той самой шпиономании. Тут будет и не наглядно видный сразу, однако хорошо проявленный при анализе уже раскрытой шпионской сетки, тезис "болтун - находка…

Книга была интересной. Роман и повести написаны разными авторами и это заметно. Роман написан достаточно сухим языком, много фактов, много рассуждений. Мне не хватило художественности. Довольно странно, что в нем нет ни одной "русской" фамилии. Повести более образные, в них больше описаний, но расследование значительно слабее. Основной недостаток всех трёх повестей - это некоторая притянутость деталей сюжета. Автор намерено подстраивает различные совпадения, чтобы развивался сюжет. С моей точки зрения, это достаточно большой недостаток. Но в целом мне понравились и роман, и повести. Жаль, что у авторов больше нет других произведений. Я бы прочитала.

Обычно я детективы читаю... ну, как-то поверхностно - потому что никогда не могу подметить какие-то наводящие детали или раньше сыщика понять, кто преступник. Поэтому просто расслабляюсь и получаю удовольствие. Но с этой книгой случилось что-то невероятное - извилины шевелились, серые клеточки напрягались и пытались что-то сообразить, в мозгу одна за другой всплывали версии (одна нелепее другой, но все-таки!), книжные боги мои, да я даже пыталась нарисовать таблицу с хронологией событий, подозреваемыми, уликами и так далее! В общем, это просто прекрасный детектив, и очень жаль, что других произведений у авторов не вышло.

В балтийском городке убит немолодой курортник. Через пару дней его койку в гостинице занимает московский студентик, обаяшка и разгильдяй – а на самом деле оперативник отдела КГБ, занимающегося поиском нацистских преступников. Потому что курортник, оказывается, как-то связан с агентом гестапо, сдавшим партизанское подполье – а смертельный удар был профессионально нанесен эсэсовским кастетом.

В юности трехсерийная экранизация «Человека…» на меня особого впечатления не произвела – вялая, гулкая и Корольков в главной роли (ею, говорят, и прославился). Чуть позже я купил в букинисте самоделку из переплетенных журнальных выдирок – и там была собственно повесть Тарасенкова из «Юности» 1969 года. Текст мне понравился чрезвычайно. Я заинтересовался автором, поискал еще чего из-под того же пера, не…