Оскар Милош – лучшие книги

«Иностранная литература» («ИЛ») – ежемесячный советский (1955—1991) и российский (с 1991) литературно-художественный журнал. Специализируется на публикации переводной литературы. Основан в июле 1955 года как орган правления Союза писателей СССР. В журнале публикуются наиболее значительные произведения современной мировой литературы в переводах лучших отечественных переводчиков. Читайте в номере: - Морис Леблан. Грандиозное событие. Роман. Перевод Яны Арьковой, Марии Вантеевской, Александры Лобачевой, Наталии Смирновой, Веры Соловьевой, Татьяны Филиной, Валерии Фридман, Юлии Шаповаловой. Вступление Кирилла Чекалова - Жан Ануй. Леокадия.…

"Мигель Маньяра" - несомненно, самое значительное, долговечное и успешное произведение Милоша. Идея этой театральной "мистерии" пришла к нему при чтении одной журнальной статьи. Возможно это была рецензия на книгу А.Де Латура "Дон Мигель Маньяра. Его жизнь, его рассуждение об истине, его исповедание веры", вышедшую в Париже в 1857 году. "Как бы то ни было, с тех пор прошли годы, прежде чем Милош смирил свои духовные метания и претворил их в универсальный символ... "Мигель Маньяра" окончательно завершает и иллюстрирует милошевскую концепцию образа Дон Жуана".
Но кто такой был Мигель Маньяра? Милош не стал разрабатывать дальше миф, уже многократно использовавшийся в европейской литературе. Он обратился, напротив, к подлинной истории Мигеля Маньяры Висентело де Лека и в своей театральной ее версии в основном придерживался фактов биографии этого человека, которого Католическая Церковь причислила к "преподобным".

Самое знаменитое произведение Оскара Милоша. Мигель Маньяра - реальный человек, живший в XVII века, считающийся одним из прототипов Дона Жуана. Маньяра был испанским аристократом и воплощал все пороки присущие такому типу людей. Однако в 20 лет он пережил религиозное откровение и кардинально изменил свою жизнь. Такой сюжет берет Милош для своей драмы. Ничто иное как основной христианский сюжет: раскаявшийся грешник, но сколь блестяще и сколь глубоко воплощенный! У Милоша Маньяра становиться некой титанической фигурой, чьи желания распространились на весь мир: но Маньяра не может насытиться. "Придется" обратиться к Полноте.

"Вот луна, вот земля, вот очень слабый человек и его великая боль. И все‑таки, несмотря на все это, я не осмеливаюсь сказать, что Ты есть.

Кто я такой, чтобы сметь сказать, что Ты есть? Я уверен, я вправе быть уверенным лишь в одном: в моей любви, в моей любви, в моей слепой любви к Тебе. Нет ничего чистого, кроме моей любви к Тебе; нет ничего великого кроме моей любви к Тебе. Нет ничего прекрасного кроме моей любви к Тебе. Мечта рассеялась, страсть бежала, воспоминание изгладилось. Осталась любовь. Нет ничего искреннего кроме моей любви к Тебе; нет ничего реального кроме моей любви к Тебе; нет ничего бессмертного кроме моей любви к Тебе.

Ибо я всего лишь смертный среди смертных, которых я любил, ибо я лишь имя, забивающее песком уста живущих. Осталась любовь. Ах! Красота! печальная, жалкая Красота! Но я хочу воспеть Красоту, ибо от нее родилась Боль, возлюбленная Возлюбленного.

Твоя великая любовь сжигает мое сердце, Твоя великая любовь — моя единственная уверенность. О слезы! О жажда вечности! О радость! Увы! Прости! Увы! Возлюби меня!"