Цитаты из книг — Марион Пошманн

В кофейных странах все ясно и очевидно. А в чайных – сплошь туман и мистика. В кофейных странах так: заплати немного денег – получишь что хотел, даже немного скромной роскоши, если приплатишь сверху; в чайных странах, чтобы получить то же самое, приходится изрядно напрягать воображение. Никогда бы не поехал по своей воле…

Гильберт привык за последние дни, что ежедневные выезды на природу, чтобы любоваться деревьями, — обычай хоть и бесполезный, но тем не менее глубоко укорененный в японской культуре. Это не просветительская поездка в европейском стиле, это тебе совсем не то, что слетать на выходные в Рим и сделаться человеком, который…

В Германии невозможно себе представить, чтобы кто-либо отправился в путь ради одного только простого дерева с его листьями! Японский клен с его филигранной листвой, как и американский сахарный клен, сделался карминно-красным, когда начался период солнечных мягких дней и холодных, даже морозных ночей. Японское телевидение…

Если женщина — он бессилен. Если мужчина — время, вероятно, на стороне мужа. Надо выждать, посмотреть, как оно пойдет дальше, а там она, глядишь, и образумится. Запретный плод сладок, но быстро приедается. Но вот если женщина — это всё.

Сосновый лес — это то место на земле, куда спускаются боги, и лестницей им служит молния, что пронзает воздух.

Созерцание явлений природы не связано ни с искусством, ни с архитектурой, ни с историей, оно хрупко и таинственно, и если из него вырастает еще и некая форма познания, то его невозможно впоследствии ни объяснить, ни воспроизвести.

Европейская часть России, Сибирь, Монголия, Китай, Япония — маршрут проходит исключительно над чайными странами. Гильберт Сильвестер прежде всегда категорически не принимал страны с повышенным потреблением чая. Он путешествовал в страны кофейные — Францию, Италию; после посещения очередного музея баловал себя чашкой кофе…

Подошел проводник, Гильберт поинтересовался, когда будет видна Фудзи. Проводник с готовностью дал точнейшую справку. Он привычно закивал, назвал время с точностью до минуты, когда они будут проезжать Фудзи. Потом засомневался и прибавил еще минуту, многословно извинился, что поезд опаздывает на 30 секунд, но пообещал, что…

...уверенность помогала хотя бы отчасти сохранять спокойствие, а когда ты стабилен, легче пережить любые неприятности.

В кофейных странах всё ясно и очевидно. А в чайных — сплошной туман и мистика. В кофейных странах так: заплати немного денег — получишь что хотел, даже немного скромный роскоши, если приплатишь сверху; в чайных странах, чтобы получить то же самое, приходится изрядно напрягать воображение.

В юности он верил, будто он умнее других и выделяется из толпы, презирал приспособленцев с их грошовым уютом и разгадывал тайны бытия острым умом философа. С годами же он оказался не у дел, цеплялся то за один проект, то за другой, и обнаружил, что его бывшие друзья, некогда двоечники безо всякого собственного мнения, в…

Унитаз мог не только смывать горячей водой и подогревать сиденье, но и проигрывать музыку и воспроизводить целый набор звуковых эффектов: шум моря, звук дождя, плеск воды разной силы и напора, птичье пение, ветер в кронах деревьев, шторм на побережье, вдобавок он предлагал полное собрание скрипичных концертов Моцарта.

Гильберт Сильвестер прежде всегда категорически не принимал страны с повышенным потреблением чая. Он путешествовал в страны кофейные — Францию, Италию; после посещения очередного музея баловал себя чашкой кофе с молоком в каком-нибудь парижском кафе или в Цюрихе заказывал себе кофе со взбитыми сливками; он любил венские…

Он прижался спиной к теплой коре, закрыл глаза, прислушался к ветру в ветвях. Запах смолы. Шишки трещат. Хвоя шуршит. Ветви скрипят. Он закрыл глаза плотнее, зажмурил веки, глубоко ощутил свою усталость, отдался ветру, сосновому духу, дыханию островов.

Автовладельцы вышли здесь и не вернулись, сообщил Йоса тоном всезнающего экскурсовода, как будто он сам — один из этих не вернувшихся, как будто речь шла о совершении подвига, который не доступен посредственностям вроде Гильберта, ибо посредственностям вроде Гильберта неведом высший смысл, заключенный в этом деянии — вот…

Прохожие излучали совершенство, полное самообладание и являли собой образец самоконтроля, не люди, а антисептик. Ни одного укромного уголка в душе, где могли бы собраться скверные чувства, ни единого брошенного фантика на улице, ни одного неаккуратного человека, никакой негативной энергетики, ничего, что надо было бы…

«Он подошел к панорамному окну, отодвинул белоснежную занавеску и уставился на стеклянные башни Токио. Зачем он здесь? Что ему здесь надо? Он оказался, вдруг подсказал он сам себе, очень далеко от всего, что было ему хоть как-то близко. Он отправился в неопределенность, прямиком в неведомое, и самое ужасное, что это…

Прохожие излучали совершенство, полное самообладание и являли собой образец само­контроля, не люди, а антисептик.

Сильвестер прежде всегда категорически не принимал страны с повышенным потреблением чая. Он путешествовал в страны кофейные — Францию, Италию; после посещения очередного музея баловал себя чашкой кофе с молоком в каком-нибудь парижском кафе или в Цюрихе заказывал себе кофе со взбитыми сливками; он любил венские кофейни и…