Цитаты из книг — Виктор Сиголаев

Собственно, «верующие» мы все. До одного. Это, кстати, один из показательных примеров широко распространенных банальностей: «Кто-то верит в Бога, а кто-то верит в то, что его нет».

Только вам любой моряк-полярник укажет веско и авторитетно – не надо оценивать айсберг по размерам его макушки. Чревато это.

Как мало мы ценим свое детство! Точнее, как по-детски легкомысленно стремимся стать взрослыми! Безоглядно спешим окунуться в мир проблем и забот, накрутить на себя вериги обязанностей, ответственностей, нехватки времени, денег, здоровья. Какое ребячество! Глупые и бестолковые дети несутся к взрослой жизни как мотыльки на…

– Люда! – укоризненно сказал батя. – Того. Ну, как это? Типа… Мол, «соответствуют ли в данную минуту наши с тобой манипуляции принципам Макаренко и Сухомлинского в отношении хоть и старшего, но тем не менее еще недостаточно взрослого ребенка?». – Заткнись! Что означает: «Не надо беспокоиться, коллега. С точки зрения…

Мысль, словно болезненная улитка, даже и не пыталась протягивать в ту сторону свои чуткие ложноножки, зная наверняка, что там было и непременно будет… больно. Психологический барьер неприятия болезненной реальности. Как раз этот механизм аварийной отдушины мыслительного процесса и приводит в ряде случаев мозговую…

– он бежал явно быстрее меня. Ноги, что ли, длиннее? А! Понял. Просто убегающий больше замотивирован! Если мною рулят злость и азарт, его стимул – инстинкт самосохранения. А инстинкты по-любому сильнее эмоций.

... патологоанатом, единственный человек в мире, который после собственной смерти опять поедет на работу.

Как-то быстро и неожиданно я из охотника превратился в дичь. Которая «не улетит, ведь она же жареная». Действительно, не улететь.

Существует огромное множество других нюансов. Форму лица можно менять валиками из ваты, рассовывая их за щеками, губами и даже в носу. Здесь главное – чувство меры и гармонии. Ошибешься – и камуфляж превратится в демаскирующий фактор.

А ведь профессионалы так не работают! Нереальное сочетание вопиющей легкомысленности и тщательного инженерно-технологического исполнения. Что это может значить? А лишь одно – это не шпионы, не разведка какого-нибудь злобного потенциального противника. Потому что те относились бы к нам гораздо уважительней.

Минуту я стоял оцепеневшим тушканом, слушая, как кровь набатом лупит в барабанные перепонки. Потом пульс постепенно стал приходить в норму, и я наконец смог перевести свой мятежный дух.

Обожаю иностранцев! Собственно, как и любой советский гражданин. Вот как мы реагируем на приезд импортного гостя? Феерически! Широко распахнутые объятия (если руки не заняты хлебом-солью), искренняя радость на физиономии и счастливая улыбка на все тридцать два зуба. От души! Европейцы, между прочим, ведут себя гораздо…

– Вы сумасшедшие люди. Таков мой диагноз. Вам всем нужно лечиться. Электричеством. Берешь два пальца – и в розетку. И быстро, и эффективно. И окружающие не мучаются.

Я давно заметил – каждый индивидуум считает себя своеобразным экватором между философскими полюсами категорий добра и зла. Чем-то усредненным. Этаким центром координат в плоскости жизненных ценностей. Можно сказать – эталоном, по которому он, разумеется, ежедневно меряет и оценивает окружающих. А по ком же еще мерить?…

Александр Третий. Миротворец. Тот, который при крушении поезда на плечах держал крышу вагона, дабы спасти от травм свою семью. Царскую.

Я мог иногда приходить домой навеселе, а потом утром обнаруживать у себя на прикроватном табурете стакан с рассолом, накрытый брошюркой о вреде пьянства и алкоголизма. Я мог по настроению накуриться ароматизированного «Форума» и утром обнаружить брошюрку на другую тему – о вреде курения.

Не бери в голову. Обнимайся, если нравится. Самая большая роскошь на свете – это роскошь человеческого общения.