Виктория

© Ксения Пашкова, 2016

ISBN 978-5-4483-2100-9

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

1 глава

Виктория открыла глаза. Она специально поставила свою кровать так, чтобы каждое утро видеть погоду из окна. Яркие голубые глаза устремились вперед. Она давно привыкла к туману и переменчивой погоде. Уезжая из России, она навсегда попрощалась с сугробами и ежедневными снегопадами. В 22 года Виктория приняла решение уехать из страны в Лондон. Обстановка, становящаяся в стране с каждым годом все хуже, лежала тяжелым камнем на душе девушки. Воспитанная в достаточно аристократической семье, Виктория не привыкла, когда с ней обращаются, как с вещью или ничтожеством. Порой ей хотелось жить в 19 веке, когда пышные платья и балы были в моде. Столь отвратительным ей казалось общество, в котором она жила.

Уехать в Лондон было единственным решением, но не было выходом.

– Люди везде одинаковые, ты работаешь в полиции, и поверь мне, ни в единой стране и государстве, ты не увидишь бережного обращения с людьми, ведь преступления происходят ежедневно и никто не режет жертв аккуратно и с уважением к личности. – Сказал отец Виктории, узнав о ее решении покинуть Россию.

Девушка прекрасно это понимала, но была уверена, что в Великобритании она встретит несколько иное общество. Виктория была уверена, что если ей не понравится в Лондоне, она отправится дальше: Париж, Амстердам, Вена, Берлин. Она была готова объехать всю Европу, чтобы найти место, которое придется ей по душе. Возвращаться в Россию она уже не хотела и не видела смысла. Связь с родителями она поддерживала по скайпу. Друзей в России она так и не приобрела. Все они были такими неинтересными для Виктории, что она даже никому не сообщила о своем переезде. Она была уверена, что ее добродушная мать обязательно взболтнет чего лишнего и все узнают, где она. Но сейчас, лежа на кровати в своей Лондонской квартире, ее мало волновал этот факт.

Длинные каштановые волосы обвивали шею и лежали небрежно на плечах Виктории. Улыбка ее всегда была легкой и ненавязчивой. Девушка не позволяла себе улыбаться, так чтобы ее рот становился «до ушей». Она считала это крайне неприлично и неприемлемо для человека с ее профессией. Она гордилась своим воспитанием, которое получила от родителей. От строгого отца, который наставил ее на истинный путь в карьере, привил чувство стиля и консервативные взгляды, и матери, которая научила ее любить все живое и неживое, относиться бережно к вещам, уважать любого человека, и никогда не посметь кого-то унизить или поставить себя выше другого. Лучшего воспитания для себя она и желать не могла. В ее семье была и любовь, и строгость, всегда были правила, которых должен был придерживаться каждый ее член. Виктория была единственным ребенком в семье, что позволяло ее родителями тратить все свои силы только на нее. Она была их гордостью. И даже в тот момент, когда она сообщила об отъезде, они нашли нужные слова для нее. Поддержка в такие минуты – самое главное. Родители желали ей лишь лучшего. И вот уже четыре года они жили без нее, а она без них.

Первое время было тяжело. Английский язык Виктория учила с 8 лет, но она не всегда была уверена, что знает его в совершенстве. На работу в Скотланд-Ярд ее не хотели брать именно из-за ее происхождения. Девушка пробыла на испытательном сроке 8 месяцев, после чего ее приставили напарником к Томасу Гиллу – детективу, который работал один без напарника 8 лет.

Виктория встала с кровати и села на шпагат. Кости на спине и в ногах громко хрустнули. Она сделала кувырок к окну и быстро перешла на батут. К счастью, потолки в ее квартире были высокие, и она с легкостью могла прыгать на нем. В детстве она занималась гимнастикой. Некоторые упражнения она выполняла каждый день и после того, как бросила занятия. Она знала, что если сегодня не сядет на шпагат, она не сядет на него и послезавтра и через неделю, а через месяц она не сможет сделать этого физически. Для Виктории было важно сохранить все свои умения и пронести их до старости.

Она прошла в ванную комнату, где забралась под душ прямо в одежде. Ее не волновало, что ее привычки весьма странные, но под прохладным душем она могла стоять только в одежде. К счастью, жила Виктория одна и ее привычки оставались лишь ее личными. Она не собиралась открывать завесу в свою жизнь ни для кого. Она ясно и четко видела свое будущее. И ближайшие два года она не собиралась встречаться ни с кем, да и кандидатур пока достойных она не видела.

Виктория сняла с себя мокрую одежду и повесила ее на батарею. Она посмотрела в зеркало. Пухлые губы смотрелись нелепо на маленьком лице с заостренным подбородком. Лоб у девушки был маленький, из-за чего она носила длинную челку на две стороны. Каштановые волосы доходили до поясницы. Бедра были немного широкими для стройной фигуры Виктории, но благодаря ее высокому росту смотрелись очень элегантно в брючном костюме, который она предпочитала одевать на работу. Волосы она всегда собирала в высокий хвост, после чего делала тугой пучок.

Макияж Виктория предпочитала неяркий, но очень точный. Она всегда старалась подчеркнуть глаза и высокие скулы.

С собой она всегда носила свой ноутбук, в котором хранилась вся информация по делам, которые она вела с напарником.

Выйдя из дома, она направилась к своей машине. Черная хонда стояла на стоянке, неподалеку от дома Виктории.

День начался как обычно, и Виктория даже не предполагала, чем он может закончиться.

2 глава

Томас налил себе кофе. Этой ночью он не спал. Известие о смерти отца выбило его из колеи. Он не спал уже третий день и не был уверен, что сможет заснуть еще когда-нибудь. На работе никто не замечал, что с ним что-то происходит. Томас не знал, радует его это или нет. С одной стороны, хорошо, что никто не видит его страданий, а с другой это еще раз доказывало, что за восемь лет работы он так ни с кем и не подружился.

Томас взглянул в зеркало, которое висело над тумбой. Серые глаза казались потускневшими. Щеки впали, из-за того, что он почти ничего не ел. Тонкие губы были сердито сжаты. Взгляд был устремлен вперед, но в нем читалась лишь пустота и безразличие.

Томас резко встал, и от домашнего халата отлетели три пуговки.

– Черт! – завопил он.

Мужчина опустился на колени и принялся собирать пуговицы. Одну он так и не нашел. Разозлившись от неудачи, он бросил найденные пуговицы в мусорное ведро, а за ними и сам халат, который он с остервенением снял.

Нервы в последнее время были у Томаса ни к черту. На работу идти он не хотел, боясь сорваться на ком-нибудь. Особенно на своей напарнице.

Девушки рядом с ним не было. Моника, которую он бросил год назад, до сих пор звонила и просила о встрече. Он никогда не был подлецом, каким его все считали. Томас тяжело вздохнул и забрался под холодный душ. Тело пробрало легкой дрожью. Вода стекала по его мускулистому телу. Его широкие плечи ему никогда не нравились, хотя Моника говорила, что у настоящего мужчины должны быть именно такие пропорции.

– Пфф, что она понимает. – Сказал Томас сам себе, выходя из ванной комнаты в одном полотенце на бедрах.

Он подошел к окну.

– Снова туман… – он тяжело вздохнул.

Лондон Томас всегда любил. Он родился в Ирландии, где и жили его родители, после того, как он уехал. Мужчина редко ездил к ним, за что неустанно ругал себя сейчас. Он не видел отца пять лет. И больше не увидит. Мать неустанно плакала в трубку, требуя приехать на похороны, но Томас был непоколебим. Не из-за вредности он не поехал в Ирландию, а из-за острого чувства вины перед всеми своими родственниками, и прежде всего перед мамой. Томас был уверен, что непременно съездит к отцу на могилу чуть позже, когда будет готов.

Он провел рукой по светлым волосам. Томас отметил, что выглядит он неважно. Мужчина открыл шкаф и достал первый попавшийся костюм. Томас был счастлив, что детективы не должны носить форму, как инспекторы и другие служащие Скотланд-Ярд. Он небрежно причесал свои волосы, не создавая определенной прически, мужчина был уверен, что по дороге на работу он не раз пригладит ее и все равно испортит.

Выходя из дома, он несколько раз споткнулся об своего кота

– Уйди и ради всего святого, не попадайся больше мне на глаза! – сказал Томас, обходя в очередной раз кота.

Мужчина сел за руль и заметил Монику, которая шла по улицу со своей овчаркой. На девушке было длинное пальто и платок. Томас не видел ее лица, но был уверен, что это она. Когда люди живут вместе больше двух лет, им удается выучить даже походку друг друга, а у Моники она и без того была необычная и запоминающаяся.

Он слегка улыбнулся и нажал на педаль газа. День начался неудачно и Томас был уверен, что закончится он не лучше.

3 глава

Стивен открыл глаза. Райли лежала рядом с ним. Глаза ее были плотно закрыты. Он убедился, что жена крепко спит и тихо встал. Мужчина направился в ванную, чтобы смыть остатки сна. Сняв с себя всю одежду, он забрался под теплый душ. Стивен не понимал, как люди могут стоять под холодным душем. Это было вне его понимания.

Неделю назад Стивену исполнилось 42 года. Он отметил этот день скромно, хотя желал пышного торжества. Проблемы с алкоголем в молодости часто давали о себе знать. Когда мужчина оказывался на праздниках, ему словно срывало крышу, и он не мог контролировать себя. Свой возраст он совсем не чувствовал и был уверен, что все еще молод и бодр. Возглавлять отдел в полиции Лондона он начал еще в молодости. Его отец работал там и долго готовил сына к работе. Стивен оделся в легкий домашний халат и направился в комнату сына. Кита уже не было дома. Мужчина тяжело вздохнул. Сын вроде бы есть, но он не видит его целыми днями, хотя он был готов поклясться своей жизнью, что вчера Кит пришел домой и громко шумел в своей комнате. Но сейчас, глядя на его кровать и комнату в целом, ему казалось, что ее не трогали уже несколько месяцев. Никаких изменений.

Стивен направился на кухню. Он, в отличие от своих коллег ненавидел кофе. Черный чай – это все, что он мог пить по утрам. Мужчина достал пончики, которые Райли покупала каждый день, зная все о вкусах своего мужа. На секунду он вспомнил Викторию. Эта девушка пришла в его отдел три года назад. За это время она вскружила ему голову одним только своим видом. Стивен тяжело вздохнул и начал медленно потягивать чай. Если бы он мог что-то изменить, то непременно бы это сделал. Сердце его больно сжималось, когда ему приходить разговаривать с Викторией. Ее улыбка часто снилась ему. Мужчине казалось, что он сходит с ума. Рассудок его был затуманен уже несколько лет. Он боялся, что это скажется на его работе, но к счастью, Виктория не отвечала ему взаимностью, и он мог с легкостью заниматься делами.

– Неужели я не достоин ее? – тихо прошептал Стивен, вставая со стула и идя к раковине.

Он услышал шум в спальне. Райли проснулась.

Стивен, не желая с ней разговаривать, отправился в гардероб – комнату, где стояло три шкафа и несколько зеркал. Свой дом он обустраивал сам, каждой комнате была отведена своя роль. Стивен не терпел, когда гостиную превращали в кухню. Он часто приходил домой и находил на письменном столе в гостиной тарелки и кружки. Его это бесконечно злило, но ругаться у него никогда не было желания. Приходил Стивен поздно, когда жена и сын уже спали. Будить их, и поднимать скандал у него просто не было сил.

Он открыл шкаф, присматриваясь к одежде. Все рубашки были разных цветов, тогда как брюки он предпочитал только черные. Выбор пал на синюю рубашку и брюки из ткани, очень похожей на шелк. Стивен скинул с себя халат и подошел к зеркалу. Шрам на боку от вырезанного аппендикса и шрамы от пуль на левой руке сразу бросились ему в глаза. Райли всегда говорила ему, что шрамы украшают мужчину, хотя ему самому нравилось свое тело без изъянов. К счастью, волосы у него все еще оставались темными, и седина не просматривалась. Лоб был усыпан маленькими морщинками, а на щеках виднелись расширенные поры. Стивен не заморачивался на счет своей внешности, но старости он жутко боялся. Казалось, еще вчера лицо его было идеально гладким, без единой морщинки, а сегодня он начал превращаться в старика. Мужчина боялся однажды проснуться и увидеть, что половина волос выпала, а другая половина стала седой. Он улыбнулся своим мыслям, понимая, что старость придет медленно, а не за одну ночь. Несмотря на то, что ночью он спал всего лишь шесть часов, его карие глаза отливались ярким здоровым блеском.

Стивен быстро оделся и незаметно для жены прошел в коридор. Мужчина вышел из дома и только тогда заметил лицо Райли в окне. Она смотрела на него так, словно он сделал что-то преступное, когда ушел не попрощавшись. Стивен долго смотрел ей в глаза, а потом нашел в себе силы отвернуться и направиться к машине.

День начался, как обычно и Стивен был уверен, что вечером он вернется домой с таким же равнодушным отношением.