Это неприлично! 10 классических книг, которые обвиняли в непристойности

Постоянно сталкиваясь в сети с упоминаниями о запретах на публикацию или ограничениях на свободный доступ читателей к тем или иным книгам, невольно задаешься вопросом: что же такого скандального с точки зрения цензоров было в безобидных, на первый взгляд, книгах? В то или иное время запрещали «Убить пересмешника» Харпер Ли , «1984» Оруэлла , а «Сатанинские стихи» Салмана Рушди и вовсе повлекли за собой покушения на убийства, сделав автора мишенью для религиозных фанатиков.

Из XXI века не всегда можно разглядеть, что могли счесть запретным, разлагающим и оскорбительным для морали и нравственности общественные деятели и прочие активисты. В этой статье вспоминаем произведения, вызвавшие сильный резонанс в обществе и обвиненные в непристойности, а со временем признанные мировой литературной классикой.

1. «Лолита» Владимир Набоков

Сложно назвать более скандальную книгу, которая с первой своей публикации и по сей день является предметом бурных дискуссий, чем знаменитая «Лолита» Владимира Набокова . Сюжет в общих чертах знаком даже тем, кто не читал ничего, кроме азбуки и «100 золотых сочинений». Благодаря таланту Набокова главный герой романа Гумберт Гумберт стал олицетворением извращенной тяги к малолетним девочкам, за которыми закрепилось название «нимфетка».

В комментариях под рецензиями на «Лолиту» и сейчас бушуют страсти поклонников и ярых противников романа, а тема совращения детей не может не вызывать дрожь омерзения у читателя. Мастерство американского русского классика оказалось столь впечатляющим, что исповедь педофила, вышедшая из-под пера Набокова, воспринимается не очень внимательными читателями как призыв к сочувствию и пониманию нездоровых наклонностей, а совращенная им Долорес Гейз зачастую вызывает даже некоторое осуждение в стиле «сама виновата».

Владимир Набоков понимал риск издания романа под своим настоящим именем, но всё же решился после долгих колебаний отказаться от псевдонима. В США издательства отказывались публиковать «Лолиту», понимая взрывоопасность темы, и только благодаря гибкому законодательству Франции «Лолита» увидела свет в скором времени после того, как Набоков завершил свою работу над текстом. Из-за многочисленных скандалов и критики, обвинений в пропаганде педофилии и порнографии Владимир Набоков не получил Нобелевскую премию (его обошел Борис Пастернак со своим запрещаемым «Доктором Живаго»), но многочисленные переиздания «Лолиты» и неугасимый интерес читателей говорят сами за себя: роман Набокова по праву занимает место в ряду самых известных классических произведений мировой литературы.

2. «Яма» Александр Куприн

Правдивый роман о нравах, царящих в публичных домах Российской империи, — «Яма» Александра Куприна . История о проституции и домах терпимости, написанная на рубеже XIX–XX веков, вызвала шквал критики и возмущение читателей, многие из которых узнавали в персонажах «Ямы» себя.

Роман Куприна называли порнографией, а опубликовавшее в 1915 году полную версию романа издательство прокуратура привлекла к ответственности за распространение порнографических материалов. Особенное возмущение история одного борделя на Ямской улице в городе К. вызвала у военных и чиновников, которые были завсегдатаями заведений, подобных дому терпимости Анны Марковны.

Реалистичность «Ямы» и ужасающая обыденность в описании нравов и бытовых подробностей жизни проституток вызвала поток негодования и осуждения читающей публики за чрезмерный натурализм и сочувствие автора к падшим женщинам, зарабатывающим на жизнь торговлей собственным телом.

Роман не запретили, но негативные отзывы на опубликованную первую часть «Ямы», а особенно мнение Льва Толстого, которого Куприн очень уважал и чуть ли не благоговел перед маститым классиком, на несколько лет отвратили писателя от работы над продолжением «Ямы», но повесть (или роман, мнения литературоведов по этому поводу расходятся) всё же была дописана.

Сегодня сложно увидеть в «Яме» что-то действительно скандальное и провокационное, а появление многочисленных автобиографий эскортниц и всевозможных оттенков серого вовсе помещает роман Куприна в разряд подросткового чтения. Но «Яму» стоит читать не из-за ее скандальности, а ради великолепного русского языка, документальной точности деталей и чтобы попытаться самостоятельно ответить на вопросы, не дающие покоя и автору, и его персонажам.

Падение на дно «Ямы»: 10 фактов о проституции в повести Куприна
Собирать материал для «Ямы» Куприн начал еще в 90-х годах XVIII века. В письмах к своему другу Ф. Д. Батюшкову писатель просил отправить ему книгу З. Воронцовой «Записки певицы из шантана» и официальные правила для женщин, живущих в публичных домах. А главное, он пристально наблюдал нравы и быт домов терпимости. Читать дальше

3. «Над пропастью во ржи» Джером Д. Сэлинджер

Ни один рейтинг запрещенных книг не обходится без этого романа. «Над пропастью во ржи» Сэлинджера о взрослении сегодня выглядит как психологическая проза, но в 1950-х годах он вызвал волну возмущения и критики из-за «неумеренности вульгарного языка, сексуальных сцен и вещей, касающихся моральных вопросов» и снискал славу одной их самых запрещаемых книг с момента своего издания в 1951 году.

Книгу запрещали за пропаганду пьянства и разврата, призыв молодежи к анархии и бунту, грубый язык. Скандальной репутации книги добавили огня и ее «знаменитые» поклонники: Джон Хинкли, совершивший покушение на Рейгана, маньяк Роберт Джон Бардо и Марк Чапмэн — убийца Джона Леннона. Холден Колфилд отправился в путешествие по Америке, чтобы разобраться в себе и найти смысл в жизни в 1951 году, а запреты на роман Сэлинджера возникают и спустя 70 лет после публикации.

4. «Улисс» Джеймс Джойс

Следующий представитель «махровой классики», неоднократно обвинявшийся в непристойности и наличии порнографических сцен, — «Улисс» Джеймса Джойса . Роман знаменитого ирландца был заклеймен нью-йоркским обществом по искоренению порока (!) после того, как в 1920 году на страницах американского журнала Little Review появились фрагменты «Улисса». Издатели и главный редактор журнала были оштрафованы после обвинения в порнографии и излишней натуралистичности, в результате возникшего скандала сработал эффект «черного PR» и роман Джойса обзавелся множеством нелегальных пиратских копий.

Полный текст романа был издан в 1922 опять же во Франции, где отсутствовал запрет на эротические произведения, написанные на английском языке, после чего издательство из США Random House, не желая упускать возможность заработать на скандальном романе, инициировало новый судебный процесс, в результате которого «Улисс» лишился штампа «порнографический роман», что вызвало, надо полагать, очередной взрыв праведного гнева американских борцов за чистоту нравов. К слову, в родной Ирландии «Улисс» увидел свет лишь в 1960-х годах.

5. «Любовник леди Чаттерли» Дэвид Герберт Лоуренс

Произведения английского классика Дэвида Герберта Лоуренса неоднократно признавались скандальными, а их публикация запрещалась в разных странах, но именно этот его роман вспоминается первым, когда речь заходит о книгах, признанных непристойными и запрещенных во многих странах.

«Любовник леди Чаттерли» со страстными свиданиями Конни Чаттерли и егеря Оливера Мэллорса современному читателю вряд ли покажется сенсацией из мира эротики, в отличие от цензоров и издателей начала XX века. В 1928 году роман аристократки и лесника, разворачивающийся под самым носом у мужа-инвалида, был спорным чтением по мнению многих критиков и благочестивых членов английского общества.

Лоуренс познакомился с цензурой и запретами на издание своих произведений еще до написания «Любовника леди Чаттерли»: его роман «Радуга» после публикации в 1915 году был признан непристойным, а весь тираж изъяли из продажи и уничтожили. Писатель честно пытался придать любовному треугольнику семейства Чаттерли и лесника Мэллорса благопристойность и создал три версии романа в безуспешных попытках скрыться от недремлющего ока цензоров, но бросил эту затею, опубликовав впервые свой роман в Италии. Впрочем, обвинений в нарушении приличий и обилии сексуальных сцен «Любовник леди Чаттерли» не избежал, и книгу запретили в США, Англии и даже во Франции (!).

6. «120 дней Содома» Маркиз де Сад

Нельзя просто так взять и написать о непристойных и скандальных книгах, не упомянув аристократа-провокатора маркиза де Сада . Проведший половину жизни в заключении, написавший знаменитые «120 дней Содома» , этот француз остался в истории не только благодаря, прямо скажем, смачным подробностям всевозможных извращений на страницах своих произведений, но и увековечил свое имя термином «садизм». Возмущение, вызванное откровениями де Сада, было так велико, что книги его получили постоянную прописку в разделе литературной запрещенки с вечной маркировкой «18+».

Маркиз де Сад — праотец садизма, революционер и философ
284 года назад родился французский аристократ, писатель и философ Донасьен Альфонс Франсуа маркиз де Сад . Его личность ассоциируется с жуткими мифами, а фамилия дала название форме полового извращения. Читать дальше

7. «Тропик Рака» Генри Миллер

Желающих словить хайп на пикантных откровениях во все времена было немало, так что борцам за чистоту нравов не нужно было долго искать объекты для страстных проповедей и жалоб. Одним из таких объектов стал в определенной степени автобиографический роман американца Генри Миллера «Тропик Рака» , изданный в Париже в 1934 году, и попавший в книжные магазины с аннотацией «Эту книгу в витринах не выставлять». Немногие экземпляры, попавшие в США и Англию, были сразу запрещены цензурой за многочисленные сексуальные сцены в романе и вульгарность авторского слога.

Миллер действительно не стесняется в описаниях своих реальных и вымышленных похождений, но не это было главной идеей романа, по мнению именитых поклонников произведения. Так, по мнению Джорджа Оруэлла, чье творчество тоже не раз вызывало жаркие споры, «Тропик Рака» стал «наиболее важной книгой середины 30-х годов», а Миллера он назвал «прозаиком тончайшего воображения, который появлялся в англоязычной среде в последнее время».

8. «Портрет Дориана Грея» Оскар Уайльд

Один из самых известных представителей классики английской и мировой литературы Оскар Уайльд был обвинен в поругании викторианских ценностей и оскорблении общественной морали в своем романе «Портрет Дориана Грея» . Несмотря на то, что редактор существенно сократил текст Уайльда перед первой публикацией, критикам хватило и цензурной версии, чтобы счесть роман «тошнотворным, нечистым и отвратительным», а описания пороков главного героя — оскорбляющими социальные и эстетические чувства общественности.

Шумиха и атмосфера скандала вокруг личности автора и его произведения привела Уайльда на скамью подсудимых в 1895 году. На судебном процессе во время перекрестного допроса обвинителем были зачитаны «особо извращенные» отрывки из романа, не вошедшие в первое издание после редакторских сокращений. Несмотря на обличительную критику, читатели приняли «Портрет Дориана Грея» с восторгом и не оскорбились, как должно было благопристойным членам викторианского общества.

9. «Госпожа Бовари» Гюстав Флобер

Несмотря на довольно свободный взгляд французских цензоров на англоязычные книги, получившие запрет на издание в других странах, к произведениям своих авторов они предъявляли куда более жесткие требования.

Один из самых известных французских романов, получивший статус бессмертной классики, «Госпожа Бовари» был замечен в «оскорблении морали и нравственности», а Гюстав Флобер вместе с редактором журнала La Revue de Paris был привлечен к суду в 1857 году после публикации на страницах журнала истории Эммы Бовари. Как и в случае с «Улиссом» Джойса, судебный процесс пошел на пользу Флоберу и его творению.

После оправдательного заключения суда «Госпожа Бовари» была издана отдельной книгой, а скандальная известность лишь сделала роман еще более желанным и интересным для читателей. Спустя полтора столетия «Госпожа Бовари» признана одним из важнейших романов в жанре реализма и произведением, оказавшим наибольшее влияние на французскую и мировую литературу.

10. «Опасные связи» Шодерло де Лакло

И в заключении редкий случай, когда поборники морали и нравственности оскорбились спустя четыре десятилетия после первой публикации книги. Причиной запоздалой реакции праведников стал классический эпистолярный роман Шодерло де Лакло о губительных страстях французских аристократов «Опасные связи» .

Впервые опубликованная в 1782 году книга о жестоких играх утонченных маркизы де Мертей и виконта Вальмона была распродана в первый месяц и мгновенно стала популярной. Интриги двух аристократичных мерзавцев, затеянные ради забавы, приводят к трагическим последствиям для всех участников этой драмы.

Самое популярное и значительное произведения французской литературы XVIII века, по мнению Стендаля, спустя четыре десятилетия, в 1823 году было признано оскорбляющим нравственность, и по приговору суда тиражи были конфискованы и уничтожены в 1825 году. Возможно, во время наполеоновских войн и потрясений во Франции цензорам и критикам было не до безнравственной переписки двух развратных вельмож, но кто ищет, тот всегда найдет. Так случилось и с романом Шодерло де Лакло: «Опасные связи» попали в перечень запрещенных книг стараниями запоздало оскорбившихся высокоморальных активистов. На сегодняшний день этот роман неоднократно экранизирован, а классическая история получила разные (порой весьма неожиданные) интерпретации режиссеров из разных стран.

Признаюсь, я сторонник теории о сладком запретном плоде и думаю, что запреты лишь подогревают интерес у читателей и за свежими примерами далеко ходить не нужно. Зачастую, получив доступ к книге, которую запрещали по тем или иным причинам, я после прочтения не находила в ней ничего особо скандального, интересного или талантливого, но флер от нарушенного табу лишь способствовал запоминанию прочитанного текста. Не буду говорить здесь о конкретных книгах, чтобы не спровоцировать обвинения в экстремизме, пропаганде всего, что нельзя называть и т.д., но то, что я читала (или пыталась читать) из современной запрещенки, не оставило ярких впечатлений, мягко говоря. Как пелось в известной песне: «Думайте сами, решайте сами…», чего и желаю всем читателям — самостоятельности в выборе книг и удовольствия от прочитанного.

Текст: колумнист LiveLib Юлия Лебедева