Рецензии на книги издательства «Открытый мир»

История вышла замысловатая. Как-то высоко в Гималаях Дуглас Хардинг заметил удивительную вещь. Он видит свои ноги, видит руки, а голову не видит. Из этого он сделал вполне логичный вывод, что головы у него нет. У других людей есть, а у Хардинга, видите ли, нет. Такие дела.
Ладно. Как скажет, так тому и быть. Известно, что многие книги написаны без участия головы.

Затем ему потребовалось много страниц, чтобы в свете этого "знания" объяснить, что его голова в зеркале -- не его голова, а чья-то другая. Пришлось придумать остроумную теорию о том, как объекты (руки, например) исчезают при приближении к этой отсутствующей голове. Отдельно он пояснил, почему другим людям кажется, что голова у Хардинга есть. Ещё одно объяснение потребовалось для того чтобы опровергнуть факт, что фотокамера фиксирует его фигуру с головой.
Ну и так далее.

Но позвольте, может быть, есть какое-то другое толкование этого поистине удивительного факта? Может быть, оно короче и -- чем чёрт не шутит! -- даже правдоподобнее?
Но нет, так нельзя. Тогда его опус не обретёт популярности среди философов всех народов. Судя по заявлениям в начале книги, те просто кипятком писают от его откровений.

В общем, у меня сложилось впечатление, что это не у Хардинга нет головы. Наоборот. У него-то голова как раз есть, и она-то и пытается заморочить мою голову.
С другой стороны, не вполне понимаю, что он привязался к этой голове. Шире надо смотреть на мир и глубже. В аналогичном положении оказывается и много чего ещё. Дырка заднего прохода, к примеру. На основе этого факта можно попробовать построить не менее остроумную теорию.

Однако может быть, есть смысл применить какие-то другие критерии существования, кроме "чего не вижу, того и нет"? Слава богу, разные философы успели за последние несколько тысяч лет испробовать разные подходы к этой и в самом деле интересной проблеме. Но нет. Гималайское откровение затмило всё остальное, в том числе и обычный здравый смысл.

Вынужден заявить: я не согласен с базисом учения Дугласа Хардинга. На этом основании любые возможные следствия напрочь теряют для меня смысл.

Может быть, кто-то со мной не согласится. Что ж, спорить не буду. Если времени на это не жалко, изучайте, см. заголовок моего отзыва.

Еще одна история из жизни беспокойного шведского пенсионера и его говорящего котенка. На этот раз Петсон и Финдус решают отправиться в небольшой поход. Дело в том, что, во время поиска поплавков на чердаке, Финдус нашел старую палатку. А это вполне себе повод начать путешествие! Ну вот хоть вон к той горе, в пятнадцати минутах от дома. Только ведь у них всё как всегда: то куры хотят идти вместе с ними, то новое изобретение Петсона еще не готово, то гигантская щука хвостом махнёт...

Снова интересная история и снова приятные персонажи. Пока складывается ощущение, что какую из книг о Петсоне и Финдусе ни возьми — везде будет очень увлекательно и детям, и взрослым. И эти постоянные новые и новые находки на иллюстрациях: сказочные персонажи, мелкие сценки волшебных существ, мягкий и добрый юмор. Определенно, книги Свена Нурдквиста о Петсоне и Финдусе должны быть в каждой семье с детьми.

«Левша» авторства того же Николая Лескова — одно из любимейших, неоднократно перечитываемых мной, произведений. От этого рассказа ожидал той же весёлой лихости в поворотах сюжета и в потрясающей виртуозности обхождения со словом. Да и название обещало подобную веселуху (видимо, от созвучности со школярским ругательством).
Как же я заблуждался!
По прочтении «Тупейного художника» в сердце поселились грусть и тоска. Порой встречаются нынче ревизионисты разных мастей, восхваляющие русские порядки семнадцатого, восемнадцатого веков. А вы почитайте этот рассказ Лескова. Почитайте-почитайте. Когда человека, человека одарённого, мастерового («тупейный художник» это, оказывается, парикмахер), словно скотину какую бессловестную, могут наказать битиём за проступок и забрить во солдаты. Тем самым, кстати, проявив немалую милость — ведь могли и вовсе убить сразу.

Короткое произведение со множеством смыслов, где алчность и сребролюбие правят балом в равной степени как и расточительность.

Александр Сергеевич Пушкин нам представляет двух главных героев, отца и сына. Сын считается доблестным рыцарем, а отец барон нам представляется богачом и скупердяем, который трясётся над своим золотом. И каждый его дублон это чья-то боль, слёзы и страдания.

Барон перед нами возникает в роли человека, утратившего свой нормальный облик, это скорее похоже на помешательство, ведь он живёт в бедности и жёсткой экономии, чтобы наполнить свой шестой сундук золотом, сундук людского горя, ведь он отнимает последнее у людей.

Но и сын его Альберт не лучше. Он мечтает о рыцарских турнирах, но ему стыдно, что у него нет подобающего одеяния, ведь он весь в долгах, а отец отказывается содержать его. Сын хочет блистать на турнире и очаровывать дам, и делать это на отцовские деньги.

Эта история сильно пахнет эгоизмом молодого человека, он не ищет варианта решить свой вопрос собственными силами, а только бранит отца и даже имеет наглость идти к вышестоящему человеку, чтобы тот призвал отца к ответу и заставил обеспечить сына.

Полный сюрреализм, где две крайности столкнулись лбами, и каждый упивается своей правотой. Отец, обезумевший от жадности, как царь Кощей над златом чахнет, а сын, обнаглевший вкрай, ведёт образ жизни бездельника и просто ищет способ поживиться отцовскими деньгами, прикрываясь вроде как "рыцарскими темами". Но ведь ясно, что он печется только про своё удовольствие.

Мне сын противен даже больше отца. Хотя оба не достойны приглашения в приличное общество.

Если сын, будучи без денег, способен так виртуозно оправдывать свои поступки, то, получив желаемое, он не станет лучше.

Сначала кажется, что главный акцент этого небольшого произведения на пороках отца, но его уже жизнь близится к закату и это как итог, а вот деяния и мысли сына более страшны и опасны. Он по сути тунеядец, ожидающий кончины отцы ради денег. Мерзкие мотивы, однако.

"Классика детской литературы"? Покажите ребёнка, который это осилит. Нет, сюжет вполне понятный и простой - заводная игрушка "отец и сын" отправляется из магазина в реальный мир, преодолевает массу препятствий и в итоге счастливо празднует Рождество в тёплом семейном кругу. Двигайся вперед к мечте и всё получится. Но антураж и сопутствующие размышления - не каждый взрослый съест. Эдакая Алиса в стране мусора и лёгких наркотиков. Чтобы понять книгу, нужен "бэкграунд")) Какие-то труды про мифологическое сознание полистать, про шаманское мышление, хасидские тексты (и Витгенштейна! в любой непонятной ситуации - читай Витгенштейна, чтобы знать, куда дальше))). Без иронической жилки тоже читать не стоит - не всегда ясно, где стёб, где всерьёз.

Повествование весьма трагическое. Место действия - свалка, где живут крысы и сломанные вещи, которых поматросили и выбросили. У каждой вещи есть душа, что делает её сущностью или БЫТЬностью. В каждом существе есть добро и зло, что делает его философом или суЧностью или СУТЬностью. Самое время запалить косячок и наблюдать за броуновским движением названий, желаний, дерзаний, терзаний вещей, существ и пёсьих звёзд. Если что-то поймёте, расскажите мне!, сможете самозаводиться.

– Где мы? – спросил отца мышонок. Чуть слышный голосок прорезал ночную тишь.
– Не знаю, – сказал отец.
– Кто мы, папа?
– Не знаю. Поживём – увидим.

Счастливого Рождества!

Кто не знает присказку о сильных женщинах, стоящих за великими мужчинами? Но есть иной род женщин, они как музейные экспонаты: с виду невзрачные, но при непростых обстоятельствах они выстояли, не сломались, разве только маленький кусочек сердца откололся, разве только трещина осталась напоминанием о борьбе невыносимой боли и силы.

Маргарет Этвуд, канадская писательница, переосмыслила историю одного из самых давних и  известных  мужских персонажей - Одиссея Гомера. Необычным является ракурс, с которого рассматривается история: автор не следует за знаменитым гулякой, ведомым зовом войны. Вместо этого Пенелопа, вернейшая  в мифологии жена, рассказывает свою версию истории. Версию двадцатилетнего ожидания, противостояния алчным женихам, выживания в королевстве без короля, обороне супружеского ложа смертного ли, живого ли супруга, по слухам, делившего - простите, вынужденного делить - постель с целой чередой богинь, цариц, нимф, русалок и прочей нечисти.

"Пенелопиада" - чудесное стилизованное переосмысление греческой мифологии. Не думайте, что чтение знакомой истории окажется скучным. Маргарет Этвуд удивляет на каждом шагу, искусно переплетая, как Пенелопа спасительный саван, мифологию и современность, традиции античной литературы и саркастический слог феминистки наших лет.

Особенно рекомендую любителям неспешно смаковать язык художественных произведений. Восхитительно (в переводе Анны Блейз)!

За страхом кроется постоянное желание надежности и предсказуемости.

Эта книга может стать первым шажком к изучению основ буддизма. Автор, бутанский буддийский лама, художник, сценарист и режиссер, Кхьенце Норбу отвечает на самые распространенные вопросы людей, не посвященных в тонкости этого философского учения, рассказывает о его основных целях и постулатах – так называемых Четырех печатях или четырех истинах.

Помимо объяснения сути истин буддизма книга содержит историю жизни индийского царевича Сиддхартхи Гаутамы, жившего в V веке до нашей эры, ставшего основоположником учения и первым просветленным существом – буддой. Сиддхартха пожертвовал своим положением и материальными благами, чтобы добраться до сути страдания и выработать логически обоснованное воззрение, которое сможет постичь и применить на практике каждый.

Целью буддизма является избавление людей от страданий, обретение покоя и гармонии. Этого можно достичь, размышляя о непостоянстве всего, что мы видим вокруг, о страдании, проистекающем от привязанности к «я» и от беспочвенных надежд и иллюзий постоянства. Ничего из того, что составляет мироздание, не существует независимо, само по себе в неизменном чистом состоянии. Всё подвержено изменчивости, не надежно и не самодостаточно. Кроме того, нирвана и просветление находятся вне рассудочных понятий.

Осознание непостоянства – ключ к освобождению от страха навсегда остаться «замурованным» в какой-то ситуации, состоянии или системе.

Непостоянство не означает только плохое; безнадежность, как и слепая вера – результат веры в постоянство. Осознавая непостоянство причин и условий, мы приходим к пониманию того, что в наших силах преобразить препятствия и сделать невозможное возможным. Мы можем изменить не только физический мир, но и свои эмоции, освобождаясь от смятения, амбиций или заниженной самооценки.

В отличие от других религий в буддизме божественная сущность находится внутри человека, а не где-то вовне, и любой, истинно желающий избежать страданий и непрерывно держащий в уме четыре истины учения, может стать буддой или просветленным.

Автор неоднократно повторяет, что буддизм – это не теистическая религия (Бога как такового здесь нет), а скорее философское учение. Но поскольку буддистское воззрение взято на вооружение современными психологами, психоневрологами и коучами по всякого рода осознанности, буддизм можно отнести и к учениям, связанным с психологией и неврологией человека.

Книга написана простым доступным для непосвященных языком, объяснение первооснов воззрения сопровождается массой примеров из обыденной жизни. Вы не найдете здесь практической методологии, только самые азы учения для новичков.