Рецензии на книги издательства «Лабиринт-К»

«Но не только духота не давала покоя Эбнеру – его слух терзали неведомые доселе звуки; и если вопли жителей лесов и болот, которые он воспринимал как нечто само собой разумеющееся, буквально врывались в его мозг, то таинственные звуки старого дома вползали в его сознание крадучись, тихой сапой. <…> Потом он стал различать отрывистые шаркающие звуки, напоминающие возню крыс под полом»

Представленный сборник рассказов опубликован в ту пору, когда широкому читателю творчество Лавкрафта было ещё малоизвестно. Такое положение дел сохранялось до 2000-х. Теперь его книги везде, они переиздаются ежегодно, если не ежемесячно. Некоторые считают, что это Лавкрафту не на пользу...
Вышли в свет монографии о лавкрафтовском наследии (среди авторов -
М. Уэльбек), появились минимум две биографии, в том числе, одна из них принадлежит перу классика американской фантастики Л. Спрэгу де Кампу. Есть, что почитать.
Но произведения автора расскажут вам больше и лучше. Сборник «Погребенный с фараонами» – качественная подборка рассказов для знакомства с творчеством писателя.
Лавкрафт – не отщепенец, хотя и выглядит намеренно старомодно. Говорят, его тексты настолько насыщены старой английской аристократической лексикой, что трудны для чтения. На него в разное время повлияли Библия (он прочёл её целиком!), По (идеал писателя для Лавкрафта), Конан Дойл, Жюль Верн, Шекспир, Уолпол, Мэтьюрин, Бекфорд, Радклифф. В молодости восхищаясь Э. Берроузом, Лавкрафт в зрелые годы называл романы о Тарзане и Марсе «дешевым хламом» (см. биографию де Кампа). От себя добавлю Готорна и Мелвилла.

Сила Лавкрафта в овеществлённом ужасе, невидимом только до поры до времени. Столкновение с ним опасно для человека. Есть чудовища, которые древнее и страшнее любого сохранившегося мифа. Они реальны, более того, кто-то из смертных с ними породнился. У них свой язык и обычаи. Лавкрафт – их летописец. Он знает укромные уголки, где таится вековечный страх, для которого человечество – мелкое недоразумение.
Жутковатый космос писателя раскрывается в декорациях сельской местности. Там тихо, уныло поют птицы, рассыхаются старинные особняки, в которых доживают свой век респектабельные семейства, потомки первых переселенцев-пуритан Новой Англии. Диковинные жители иных миров пробираются в приморские городки, иногда, правда, очень редко, в большие города и устраивают там… кошмары.

«Отныне я уже не тот, что прежде. Даже в самых невинных пейзажах мне чудится некий смутный, двусмысленный намек на те безымянные богомерзкие явления, что, может статься, лежат в их основе и составляют их истинную сущность»

Блатные и застольные песни принято ругать, а лично я таки за них заступлюсь.
Как-никак, а они пережили не одно поколение – почти как та самая нестареющая классика – и уже за это их не мешало бы уважать. Тем более что в их ряды периодически попадают вполне себе классические произведения Николая Некрасова, Сергея Есенина или Аполлона Григорьева.
Ну и что, что как минимум половину их героев следовало бы попросту засудить или как минимум морально осудить. Для романтических произведений – если, конечно, речь не идёт о советской романтике про созидателей светлого будущего – это вполне нормально. Ещё Шекспир в своих трагедиях грешил этим всем. А Остап Бендер в известном фильме вполне себе красиво напевал: «Там, где любовь, там всегда проливается кровь». Ещё Толстовской Анне Карениной не следовало бы гулять, когда она жена и мать, а вот поди ж ты.
Ну и что, что слишком красиво подаётся преступник. Либо как невинный мальчонка, жестоко обиженный равнодушным обществом, либо как смесь Овода с царевичем Алексеем Петровичем в одном флаконе (для тех, кто не в курсе: первый был революционером и отважным борцом с системой, второму с прокурором крупно повезло). Да боже ж мой, здесь нет ничего такого, чего бы не было в диссидентской литературе. Где то предлагают рыдать над мальчонками – жертвами кровавой и равнодушной, зато законопослушной Совдепии, то над борцунами с системой различных мастей, в том числе бандеровцами, диверсантами, шпионами в пользу других государств и т.д. Ну чем таким урка из блатняка аморальнее солженицынского дипломата Володина чисто с точки зрения законопослушания? И почему одним зекам про себя сочинять можно, а другим – нельзя, хотя те и другие, скорее всего одинаково неполживы? Мда. Философский вопрос.
Ну и что, что текст зачастую примитивен. Хотите занять ум – читайте научные труды. А песни - они на то и песни, чтобы вызывать эмоциональный отклик. Заставить слушателя (или читателя) восхититься историей, например. Порыдать над чужой судьбой. Если не порыдать, то хохотнуть. И насладиться своеобразной поэзией – а она там действительно есть.
В общем, читайте и наслаждайтесь.
Кстати, многие песни из этого сборника вполне себе узнаваемы.