Рецензии на книги издательства «Республика»

Как такой многослойный анализ текстов, жизни, философии и отношения к религии мог уместиться в такой книге? Как мне видится, потому что это не совсем исторический очерк или монография. Это, скорее, беседы о жизни с вкраплениями фактов биографии того или иного писателя.

Прежде всего, автор погружает читателя в контекст, в котором активно развивались идеи, повлиявшие на дальнейший культурный путь России. Гоголь с его проницательностью, граничащей с мнительностью (иногда не граничащей),и критическим взглядом на общество — как отправная точка повествования и рассуждений. Автор показывает как он своими взглядами на себя и мир повлиял на Достоевского, и который вслед за Гоголем стал погружаться в человеческую душу и исследовать её, выявлять всё новые нравственные и психологические грани. Соловьёв считается одним из великих русских философов, который своими трудами и размышлениями также дополнил картину, которую описал Мочульский, и заложил дальнейший путь для обсуждения вопросов нравственности и веры.

Лёгкий стиль повествования автора, граничащий между доступностью, академической выверенностью помогает постичь глубину рассмотренных писателей, их взглядов и найти ценные идеи для внутреннего пользования. Автор не только рассказывает нам о великих людях, но и позволяет нам вступить сними в диалог, как если бы мы находились с ними в одной плоскости: поднятие актуальных вопросов, вовлечение читателя в размышления о морали, человеке и его месте в обществе делает книгу доступной почти для всех.

Один из интересных моментов в книге — анализ кардинально разных взглядов на жизнь и искусство, что только ещё раз доказывает многогранность каждого из писателя-философа, о которых идёт речь в книге. Мочульский уделил много внимания личным трагедиям и поискам каждой из них, создавав тем самым эмоциональную связь с читателем и показывав, что их конфликты были реальными и они существенным образом повлияли на жизнь рассматриваемых писателей.

Этим книга призывает к размышлениям на тему русской литературы и философии, их становлении, то, как эти направления в нашей стране неразрывно связаны с религией. В каждом из своих текстов упомянутые писатели изучали и искали ответы на вопросы о природе человека, морали и духовности, и часто приходили к выводу, что есть что-то сверхъестественное в жизни каждого русского человека.

В первой части книги Мочульский описывает путь Гоголя, который из сатирика стал религиозным мыслителем. Автор детально изучил ранние произведения писателя («Вечера на хуторе близ Диканьки», «Миргород») и поздний период его жизни, когда Гоголь всё чаще стал размышлять над вопросами веры и морали («Выбранные места из переписки с друзьями»). Особую роль автор в творчестве Гоголя отвёл христианству и его желанию быть совершенным с нравственной точки зрения.

Во второй части книги автор исследует философию В. Соловьёва, который сильнейшим образом повлиял на развитие русской религиозной мысли. Учение о Софии, идея всеединства, стремление к объединению науки, религии и искусства — всё это Мочульский свёл в единую уникальную систему философских воззрений Соловьёва. И его труды — Соловьёва — стали если не ключом, то сильным подспорьем к пониманию русской культуры конца XIX века.

В третьей части книги автор изучает творчество Ф. М. Достоевского, чьё творчество он исследует через оптику его религиозных и философских исканий. Автор погружается в наиболее значимые тексты писателя («Преступление и наказание», «Идиот», «Братья Карамазовы») и демонстрирует, как в них писатель изучает и препарирует вечные вопросы добра и зла, свободы воли и промысла Творца. Автор изучает также что для Достоевского значит образ Христа, который есть во многих текстах русского мыслителя.

Что в целом относительно религии, она важна в творчестве всех рассмотренных мыслителей. Они лишь по-разному выражали своё к ней мнение ввиду разницы во взглядах и эпохах. Так, для Гоголя религия была ключевым героем в его творчестве, особенно в поздних текстах. После успешной публикации ранних сатирических произведений, тексты писателя стали наполняться всё больше христианскими идеями. Поэтому поздние работы пронизаны желанием привести общество к религиозному просвещению. Для него православие становится ключом к духовному возрождению России. В текстах Гоголя просматривается призыв к принятию ответственности перед Всевышним со стороны каждого православного жителя России. Религиозные мотивы есть и в «Мёртвых душах», где духовный упадок героев резко выделяется на фоне идеи Гоголя в контексте укрепления нравственности. Религия Гоголя — ключевое орудие для осмысления природы человека и путеводная звезда к внутреннему преображению.

Для Соловьёва религия — фундамент его философских взглядов. Он сформулировал концепцию всеединства: мир — нечто единое, объединённое Божественной сущностью. София — мудрость Божья — центр философии мыслителя. Для него религия — как шанс спасти свою душу и как метод постичь единство науки, искусства, веры. В его трудах много мыслей касательно смысла существования, места человека во вселенной, он размышляет связан ли человек с абсолютом. Желание Соловьёва — сформулировать универсальный концепт знаний, опирающийся на союз человеческого опыта и религии.

Достоевский очень религиозный писатель, хотя относится он к вере крайне противоречиво. В его произведениях много вопросов и размышлений по свободе воли, грехе, прощении и страдании. Тематика религии —ключевая для Достоевского. К примеру, в «Преступлении и наказании» Раскольников старается всеми силами оправдать убийство ради высшего блага, однако в результате осознаёт свою вину и то, что в ней надо покаяться. Так писатель делится своими размышлениями касательно происхождения греха и шанса спастись посредством веры. В «Братьях Карамазовых» образ Христа просматривается через символику любви и сострадания, они противопоставлены человеческим порокам. Так герои помогают Достоевскому изучить взаимоотношения человека с Богом и миром. Вернее, понять их сложность и неоднозначность. Для Достоевского религия — инструментарий для изучения внутренней борьбы каждого из нас, поиска смысла и попыток примириться со своей природой.

И эти мыслители сформировали уникальный образ и ландшафт русской религиозной мысли, показали её величие, продемонстрировали насколько разнообразны и значимы такие идеи для России.

Книга Мочульского детально исследует русскую культуру, наслаивая на исторические факты и подводя к этому психологические и философские размышления. Всем, кто хочет погрузиться во вселенную великих умов нашей страны и понять их духовные искания и порывы души, книга отлично подойдёт.

Мочульский соединил в исследовании литературоведческий подход с философскими размышлениями и этим создал целую картину как развивалась русская мысль, в том числе философская.

Картины Тулуз Лотрека привлекли меня еще задолго до знакомства с самим художником.
Не знала я ни пути его становления, ни то что он инвалид.
Обладая тогда ещё очень неискушенным вкусом, меня, что называется, защемило. Эффект присутствия, который достигается не фотографической точностью, а наоборот какой то ирреальностью происходящего: зелёный свет на коже проститутки, звериный оскал светской дамы, задранная в канкане ножка Ла Гулю...
Всегда интересовало дно, но парижское дно оно какое то совершенно особенное, оно является удобрением для самых прекрасных цветов. Таким цветком и был Лотрек.
Книга пронзительная, сложно не пустить метафизическую слезу. С упоительным вниманием к быту художника, его техническим приёмам(очень интересно), острым наблюдениям и чувством отчуждённости, сопровождавшее художника весь его путь. Чувства отчуждения от женского пола, который меня изрядно бесил в этой книге, имею в виду амурные похождения. Пожалуй не бесила только проститутка Мари, она хотя бы была дитя улиц, выросла в канаве и от неё можно ожидать таких страшных слов как "калека" и "урод", но от светских дам и околосветских всё таки ждёшь фильтр базара. Эти мадам сами искали общества интеллектуала и далеко небедного человека, кто то не гнушался спать, но когда дело доходило до серьёзных намерений, все они смачно посылали его в бан, обозвав калекой и уродом. Последняя хитроумная любовь Анри так вообще взбесила, она его в целом и доконала. Погуглив, поняла что персонажи более или менее реальны. В общем, жаль не нашлось для гения женщины, которая не обладала бы такой узостью мышления как у вышеупомянутых. Сам Анри после такого, да и вообще, всегда считал себя уродом, но посмотрев фотографии, могу сказать что на лицо это привлекательный месье. Тем более качества Анри, описываемые в книге, нивелировали недуг.
В общем, книга горькая, книга красивая. Но у вас будет Париж Лотрека, улочки, улицы, скверы, дворики, описываемые и живописуемые этим маленьким человеком с тросточкой..

Ален (Эмиль Шартье) (1868-1951) - французский философ, писатель, педагог. Важно, что в 1914 году освобожденный от военной службы Ален становится добровольцем. Он был противником войны, но считал, что нужно самому принимать в ней участие, чтобы судить об этом. Философ отказывается стать офицером и служит всю войну в артиллерии рядовым.
«Суждения» - это стихи в прозе на две страницы (50 строк), писались ежевечерне для местной газеты. Говорят, читатели знакомились с ними раньше, чем с новостями. Довоенные суждения позитивны, их легко читать (с 1906 по 1914 гг), далее следует перерыв, и в марте 1921 начинается продолжение, начиная с суждения о военном рабстве. Темы меняются, но военная сквозит до самого конца (до 1931 года).

Ныне война насколько механизирована, что смерть какого-то числа людей, причем, прямо скажем, лучших, включается в предварительно рассчитываемые издержки; убыль личного состава - вдумайтесь только, исчисляется так же, как износ лопат, колес, повозок, пушечных стволов. Таким образом, заранее известно, что придется затратить столько-то тонн пороха, превратить, как минимум, такую-то массу живых людей, в трупы. Здесь не возникает никаких сомнений. Но вот, когда ставят к стенке одного или двух человек, не выслушивая их оправданий и не задумываясь о возможной ошибке, вы утверждаете, что это, мол, совсем другое дело. По-моему, мало-мальски непредвзятое размышление на эту страшную тему подводит к единственно правильному выводу: между этими явлениями нет никакой разницы.

…Но беда была бы не столь велика, если бы все слабые - больные, старики, женщины — признали делом своей чести никогда никого по своей воле не подстрекать к войне. Ибо нет бесчестия в том, что ты слаб, болен или стар, но бесчестно, если ты при этом подстрекаешь к войне других. Вот что я думаю по этому поводу. Никого не порицая, я лишь пытаюсь прояснить запутанный вопрос.

Очень бы мне хотелось иметь эту книгу в домашней библиотеке и возвращаться к ней снова и снова. Некоторые суждения напоминают притчи (например, «бараны», которых ведут на бойню). «Как щедро счастье» о домашней тирании. Поделюсь мудрой цитатой из этого суждения: «Лучшее, что мы можем сделать для любящих нас, - это быть счастливыми». В «библиотеке» автор рекомендует выбирать «самое древнее, прекрасное, самое испытанное», «читать немодные книжки». Ален бесспорно эрудирован, талантлив, он сыплет именами, цитатами, приводит примеры, его тексты образны, ярки, жизненны. Андре Моруа вспоминает, что лекции учителя были свободными; импровизируя, Ален сыпал примерами, взятыми у поэтов, романистов, из повседневной жизни, студенты были в восторге. У нас тоже есть возможность «послушать» философа и оценить его талант.

Истоки всех сегодняшних проблем нужно искать в прошлом. И у всех у них есть узловые точки. Одной из таких точек следует признать распад СССР и 1991 год. Вот про это и написана данная книга (скорее дневник). Написана человеком который был в самой гуще событий в одном из центре сил. Хотя сейчас его фамилия мало кому что-либо скажет.
Читаешь, и кажется, что у нас еще не так много проблем сейчас, при таком то бардаке в руководстве.
Выделю сначала краеугольные проблемы того периода:
1. Коллапс государственного управления
2. Распад СССР
2.1 Отделение Украины без попытки диалога по Крыму и Донбассу
2.2 Отделение Грузии без попытки диалога
2.3 Карабахский конфликт
2.4 Волнения в Чечне
3. Фактическое банкротство государства
4. Передача четырех южнокурильских островов Японии

А теперь взглянем на новостную повестку последующих лет. Есть проблемы которые остро встали чуть раньше, есть те которые мы расхлебываем сейчас. Но все они пришли к нам оттуда и без анализа тех дней всеми сторонами сложно сейчас надеяться на их решение.

Сначала опишу личность Горбачева каковой мне она видится после прочтения. Это мечтатель который увидел всю тупиковость пути развития послевоенного СССР. А вот дальше начинаются проблемы. Суть он уловил верно. Имел волю, что-то менять. А вот умения действовать и мудрости ему явно не хватило. Ну или как говорил Лев Николаевич Толстой, просто пришло время и он был просто винтиком в историческом процессе. Зажигательные речи произносить он явно умел. И имел вполне нормальные нравственные ориентиры. После разговоров с ним его собеседники заражались этими ориентирами и уходили вдохновленными. Но все это вдохновение разбивалось при столкновении с real politics.
Теперь поговорим о позднем СССР. Он предстает абсолютно нежизнеспособной конструкцией. Представте себе у Горбачева было более 20 помощников, а реально использовал он 2-3 (о чем прямо указывается в книге). И такое было во всей структуре. Действуют какие-то бессмысленные институты. И лишь 10% людей занимаются реально необходимой деятельностью. Естественно, что такая система умирала и требовала реформирования. Ввиду отсутствия людей способных принести в нее позитивные изменения она просто упростилась. Упростилась путем распада на составные части.
А дальше вместо того, чтобы вдумчиво подойти к этому процессу местные князья вроде Кравчука и Ельцина хотели побыстрее получить власть. Кравчук (президент Украины) просто не шел ни на какой диалог. Как итог, сейчас мы расхлебываем последствия тех решений.
Ельцин тоже выглядит не лучшим образом. Он крепкий хозяйственник, способный решать вопросы. Но вот незадача. В какие то дни (абсолютно случайным образом распределенные по календарю) он пьян и недоступен. Вот в вопросах выпавших на эти дни обязательно получается ерунда.
Вообще пьянство выглядит тотальной проблемой. После любой международной встречи в самолете президента(Горбачева) начинается банальная пьянка и между рюмкой обсуждаются вопросы.
Финансовый коллапс решили упрощением всей системы.
Ну а что с Курилами. Если бы не случилось всего вышеописанного, то острова бы отдали. Но как много раз напоминает нам автор. Политика - это всегда выбор. Выбор сделан в сторону популизма и поскольку вопрос на слуху у людей острова не отдадут.
Вывод, а какой тут может быть вывод, наступил 1992 год и жизнь пошла дальше.

Эту книгу я пыталась слушать в исполнении Олега Фёдорова. Ожидала гораздо большего. Не от чтеца, нет, а от самого романа. И если первая часть про нервенных обитателей отдалённой усадьбы со всеми их заламываниями ручек, слезами, сомнениями, чопорными правилами, деспотичными пожилыми братцем и сестрицей, приживалами и приживалками, бедными сиротками и прочая и прочая, - ещё, как говорится, "туда-сюда", то вторая часть, где мы переносимся в затхлый мирок второсортного (если не третьесортного) театра, полного ещё более нервенных (ну да профессия такая) актёров и особенно актрис, с утра до ночи сплетничающих, плетущих козни, утопающих в собственной желчи и зависти, мне совершенно не зашла. А потом я и вовсе запуталась, кто есть кто, зачем и почему это всё происходит. А главное - зачем я это всё слушаю. Резюмируя: на мой взгляд, некоторые книги, пусть это и русская классика, и слог хороший, уже совершенно не актуальны для современного читателя. Не интересно, не грустно, не смешно. Никак.

Поэзия тяжело давалась Белому. Как и в случае с Гумилевым мне совсем не понравилась его символистская молодость. Сильнейшим кажется второй сборник, подражание Некрасову, как выяснилось, с народными мотивами хорошо. Дальше был некоторый поиск духовной опоры, которую Белый нашёл в антропософии - по-моему унылый немецкий бред, у теософов хоть было повеселей, слоны тат, атланты третьим глазом стреляют, махатмы. Под конец идут некоторые модернистские упражнения в поисках новых поэтических форм. Теперь видно у кого тащил Маяковский. Общее впечатление от поэзии Белого - тревога.
Есть интересные стихи, но может быть только парочку мне захотелось перечитать.
____________________________________________________________________________________________
Прошу прощения "Sergej328" , по ошибке потёр ваш коммент, возвращаю:
Sergej328

Правильная формулировка "Мне тяжело даётся поэзия Белого". У писателя проблем с поэзией не было. Не даром он столько написал. Были творческие эксперименты.

О своих проблемах с поэзией писал сам Белый, это не от отсутствия таланта, был бы графоман таких бы вопросов не было. Хотя модернисты постоянно друг друга выписывали из поэтов ("отписан от движа"), Белый сам стал сомневаться. Поправка принимается, но это бессмысленно везде добавлять поскольку все мои рецензии здесь субъективны.

Мне кажется, Мережковский был не совсем того масштаба личностью, чтобы всерьез писать о них вообще.
Хотя есть тут проблески по типу:

Весь религиозный опыт св. Иоанна Креста есть не что иное, как не проспанная «от печали» с учениками, а прободрствованная с Ним одним, до конца мира бодрствующим, Гефсиманская Ночь.

Если бы кто-нибудь из учеников бодрствовал в ту ночь и видел, как борется Сын до кровавого пота — с кем, — только ли с самим Собой, или также с Отцом? — то, может быть, почувствовал бы то же, что чувствовал св. Иоанн Креста и чем он жил всю жизнь.

«В эту темную Ночь, уже невозможно... молиться, — вспоминает он, — а если все-таки молишься, то с такой... безнадежностью, что кажется, Бог не слышит молитвы... Да и в самом деле, лучше тогда не молиться, а только, лежа лицом в пыли, покорно и молча терпеть эту муку» (Hoorn., 77. Авг., 134). Муку эту терпят сейчас те, кто не «спит от печали», а бодрствует и чувствует ужас Войны, как Гефсиманскую ночь всего человечества. Вот почему им ближе и роднее, чем кто-либо, страдающий и бодрствующий с ними, в эту ночь, св. Иоанн Креста.

Хотя конечно, лично для меня стараться пережить такие эмоции было бы неким позерством на пустом месте, но здесь я вспоминаю изречение, что у каждого крест по силам, и вообще правильное христианство религия простая и легкая (я уже почти 10 лет осознанно отношу себя к тем или иным его направлениям и убеждаюсь в этом всё больше с каждым годом).

На протяжении всех трех книг я для себя не обнаружила ни одного хоть более менее положительного персонажа, все до единого омерзительны и отвратительны. Абсолютное погружение в беспросветный поток человеческой низости. Впрочем именно этим сия трилогия для меня и хороша. Люблю в такое человеческое дерьмецо периодически окунаться это меня отлично встряхивает, отрезвляет  и выдергивает из бегства от действительности.