Курьезное заявление Мюнцера... «Утопия и утопическое мышление (сборник)»

Курьезное заявление Мюнцера во время его последнего допроса, что князь имеет право на восемь лошадей, а граф на четырех, отражает его стремление облегчить крестьянам издержки на прокорм господского скота во время ассамблей.

В дошедших до нас текстах не содержится никаких явных выпадов против частной собственности как таковой; осуждаются только излишки собственности и прямой грабеж, благословляется борьба за кусок хлеба и справедливость.

Далекий от презрения к земным благам, Мюнцер требовал удовлетворения насущных потребностей и избавления от угнетения как условия реализации духовного призвания крестьян. Слово Божие может быть не расслышано в убогости существования.

Необходимость удовлетворения первичных потребностей как пролог к духовной жизни признается Моравскими братьями и пуританскими доктринами XVII века. Но, уделяя внимание конкретным нуждам крестьян, Мюнцер никогда не забывал о высшей цели — царстве совершенной справедливости. Он не погряз в апокалипсических видениях, он думал о насущных заботах, о жалобах крестьян и ремесленников, разрешал споры по поводу потравы крестьянских угодий господским скотом, о разделе церковного имущества между нуждающимися, вмешивался даже в личные ссоры крестьян, в тяжбы соседних деревень.

Лютер метал громы и молнии на крестьян, грабивших господ во время восстаний, и призывал к кровавой расправе над ними. Мюнцер защищал их, осыпая едкими, сочными насмешками изнеженную плоть Лютера и его Виттенбергские речи:

"Они постоянно твердят бедным, что Бог учил: не укради. Учат пахаря и ремесленника мучиться и терпеть. Если же кто-то не выдерживает и нарушает заповедь, его вешают, и Доктор Лжец (Лютер) говорит: "Аминь!" Господа сами восстанавливают против себя народ. Они не хотят устранить причину мятежей. Какого же добра ждать?»

«Люди должны относиться друг к другу как братья, - писал он жителям Альштедта 15 августа 1524 года, - христианин христианину не должен быть палачом... А покуда у них страх перед людьми, а не перед Богом».