На околице деревни, там,... «Отечество без отцов»

На околице деревни, там, где улица спускалась к берегу реки, им открылась картина, от которой перехватило дыхание. Немецкие солдаты висели на заборе, как снопы пшеницы после сбора урожая. Их тела были распороты штыками, шеи стянуты веревками, так их и подвесили к штакетнику. На морозе их тела окоченели и с громким стуком раскачивались на ветру. Волосы у всех стали белыми от насыпавшегося на них снега, стальные каски лежали у их ног, в некоторых из них были замерзшие человеческие экскременты. На снегу виднелись следы желтой мочи, как будто собака здесь подняла ногу.
Санитар подошел со своей «Лейкой», но лейтенант Хаммерштайн запретил делать какие-либо фотографии.
Вальтер Пуш начал считать. Он дошел до двадцати пяти, после чего его стошнило.
— Их накрыли во сне и всех уничтожили зверским способом, — сказал Годевинд.
Хаммерштайн приказал похоронить всех.
Пришлось приложить усилия, чтобы выкопать землю. Впервые, и лишь по причине непогоды, были сделаны не одиночные могилы, а насыпан холм на двадцать пять человек вперемешку с песком и снегом.
Когда они копали, с другой стороны реки раздался голос, вешавший в громкоговоритель.
— Подобная смерть ждет всех гитлеровцев! — повторял он раз за разом. Все это представление завершилось трансляцией похоронного марша.
— Отныне я больше не беру русских в плен, — сказал Гейнц Годевинд.