4

Мне всегда казалось, что черноморское побережье, Крым, западный Кавказ - это рай земной. Там соленое море, там кипарисы, там никогда не бывает -20 С, там люди живут в шатких фанерных домиках и ловят креветок и мидий.

А вот для граждан Рима это был край географии, дикие, холодные земли, последняя точка империи, а дальше - только "варвары с дубинами". Признаюсь, при упоминании "варваров" мой славянофильский патриотизм и гордость за суровых северных предков скукожился до размеров грецкого орешка.

Вот и выслал имеператор Август поэта Овидия (уж непонятно за какие грехи) на далёкий скалистый берег городка Томы. Что находится, к стати, в современной Румынии и расположен гораааздо южнее того же Крыма. Но не стоит забывать, что в те времена подобные захолустные поселения были в прямом смысле позабыты и богами и людьми. Позади - непроходимые горы, впереди - бесконечное море. И корабли не заходят. И бежать некуда.

"Последний мир" - вот чем стал городок Томы для гениального Овидия.

Сюжет книги, казалось бы, прост: римлянин Котта от праздной скуки и любопытсства отправляется в последнее пристанище своего кумира, дабы разыскать того и востановить уничтоженную поэму "Метоморфозы". Но он попадает в замкнутый мирок со своими тайнами, негласными законами, со своими бедами и особой тягучей грустью. И ни следа Овидия.

По атмосфере роман безумно напиминает "Сто лет одиночества" Помните то ощущение медленного, неминуемого упадка и запустения? Ржавые ставни, прогнившие крыши, покрытые плесенью стены, и тупое, иступлённое отчаяние жителей. Полная безысходность голых нескончаемых скал, сухого солёного ветра с моря, заброшенных улиц и безсмысленной ежедневной работы. Есть здесь и жестокий мясник Тирей и его толстая запуганая жена Прокна, странный канатчик Ликаон, торговка Молва и её эпилептичный дурачёк-сын, рорждённый от проезжего шахтёра, молчаливая девушка Эхо, живущая в трущебе и отдающяяся всем желающим за еду, покалеченый воин Дит, тоскующий по родной Фрисландии.

И пусть вас не смущает, что реалии античного мира сочетаются с современными деталями. Да, у них есть еллектричество, фотографии, ездит раздолбаный автобус, приезжает киномеханик со свежими лентами. Всё это прекрасно сочетается. А, главное, даелает рассказ более живым, многопластовым. Избавляет его от нудотной репутации обычного художественного пересказа древнеримских исторических событий, которые навевают зачастую только зевоту. При этом автор не переходит грань, не выделывает типичные постмодерные выкрутасы. Так что не стоит опасаться появления биороботов и звездолётов.

Котта пытается отыскать ниточки, связующие городок с Овидием, но находит лишь... метаморфозы. Да, в этом романе много мифологизма. Но это не добрые волшебные превращения, не сказочные взмахи палочкой сердобольной феи. Потому что миф - это не сказка. Миф так же жесток, так же пресыщен страстями, трегедиями и одиночеством, как и жизнь. Другое дело, что в нём присутствует не только человеческое, но и божественное.

Мне кажется, что "последний мир" для каждого из нас, всечеловеческое чистилище это не черти со сковородками. Оно выглядит один в один, как Томы. Где в томной безысходности можно лишь созерцать бесцветное постоянство и невозможно ничего изменить. Только ждать своей личной, последней и спасительной метаморфозы.