4

Олег - великан исторического сумрака, вот уж поистине так. Из этой книги можно узнать, как много теорий построено на скупых строках Повести временных лет и сведениях зарубежных источников за истекшую тысячу лет. А сколько копий сломано в научных турнирах!
То, что источники сообщают о Вещем Олеге, колеблется от скупых фактов до ни в какие ворота не лезущих фантазий, причем последних существенно больше. Что же здесь можно установить?
Евгений Пчелов последовательно рассматривает основные эпизоды летописной и нелетописной традиции, связанные с Олегом: убийство Аскольда и Дира, щит на вратах Цареграда, смерть от коня своего. Плюс каспийские походы русов, о которых летопись ничего не сообщает, зато много интересного рассказывают средневековые арабские географы и историки. Каждый сюжет раскрыт обстоятельно, в свете возможных аналогий и фольклорных мотивов. Прочитав о кораблях, поставленных на колеса под Константинополем, мы можем выяснить, каким образом тот же тактический прием использовали античные полководцы или скандинавские конунги. В главе о гибели Олега приводится впечатляющее разнообразие историй о смерти героя "от коня", сведения о роли коня как проводника в иной мир. Сага об Одде Стреле, где совпадений с историей Олега особенно много, приводится в отдельном приложении, так что каждый может сам оценить соответствие. Да, Одд тоже погиб от коня своего, помимо прочего.
Отдельная интересная тема - историческая память об Олеге, которой посвящена отдельная глава. Олег - идеальный правитель екатерининской пропаганды, Олег - поэтический персонаж Рылеева, Пушкина, Тютчева, Олег как воплощение геополитических мечтаний российских властей... Образы живут собственной жизнью, уже очень слабо связанной с реальной исторической личностью.
Блуждать в лабиринтах образов, интерпретаций и фольклорных мотивов было интересно. Чего мне не хватило, так это некого финального аккорда, чего-то вроде: версий может быть очень много, но вот это мы знаем об Олеге точно. Живший в действительности Олег все время ускользал и, как мне показалось, так и не вышел из сумрака.