2.5 "Чем дальше, тем страньше..." (с)

Э-э-э-э… Вот даже не знаю с чего начать…
Очень странная повесть. Временами у меня даже закрадывалась мысль, что всё дело в том, что до сей поры я практически не сталкивалась с «мусульманскими» писателями, может они все так пишут. Культурная особенность, так сказать. Почитала немножко, то что нашла, об Авторе. Довольно известный иранский прозаик и драматург, родился в 1936 году. По образованию врач-психиатр. Интересовался обычаями и нравами иранского народа, часто совершал длительные поездки по отдаленным областям страны. Ну, психиатр-этнограф – это многое объясняет. Поездил человек по глуши-тмутаракани, наслушался и насмотрелся там всякого, вот написал.
Итак, перед нами глухая, богом забытая рыбацкая деревенька где-то на берегу Персидского залива. Населения – человек 100 максимум, грамотных - никого, побывавших где-то за пределами деревеньки – единицы. А между тем на дворе 20 век, не знаю уж какая его половина, но и на машинах иногда к ним в деревеньку кто-то заезжает, и моторный катер – предел мечтаний всей деревни. Главные побудительные мотивы к каким-либо действиям: голод и страх. И если с голодом рыбаки как-то еще справляются: море рядом, да и финиковые пальмы растут, то со страхом всё сложнее. Очень бояться рыбаки всего непонятного, а непонятное для них – всё вокруг. Море непонятное - то на нём штиль, то почему-то шторм; ветра непонятные – то дуют с жуткими завываниями, то вдруг тихо-тихо, а это, как известно, не к добру; чужаки, иногда приходящие в деревню, вообще очень непонятные, наверняка порчу хотят навести или в солдаты забрать - их проще камнями закидать или, если чужак – маленький ребёнок, в пустыню отвести и там и оставить.

- На тебя все жуть наводит! Шум поднимется – боишься, тишина вокруг – боишься, ветер подул – тебе страшно, не подул – опять страшно. И ночью тебе страшно, и днём!

Болеть там тоже очень страшно, потому что врачей и больниц там нет. Даже знахарей каких-то приличных нет. Один деревенский, правда, неплохо в барабаны стучит, иногда злые духи даже пугаются.
Но самое странное в повести не это. С общим антуражем как раз более-менее все понятно. Да, глухая деревня, да, примитивные и недалекие жители, да, общая атмосфера страха и неопределенности. Поделена эта повесть на шесть историй. Впрочем, историями их можно назвать с большой натяжкой, на притчи они тоже совсем не тянут, кроме, пожалуй, последней. Это так, какие-то странные случаи из жизни деревеньки, как правило, непонятно оборванные. Прочитаешь очередной случай, сидишь и думаешь, а зачем, собственно, мне это рассказали? Ну, нашли рыбаки на берегу трёхлетнего мальчика, не умеющего говорить, притащили в деревню. Ночевал этот мальчик по очереди во всех семьях, и надоел всем, и напугал, потому как не говорит и не плачет, и по ночам не спит, а бродит. Порчу ведь может навести. Подумала община и отвели его в пустыню, оставив на цыганской тропе. А мальчик не стал там сидеть и обратно в деревню вернулся. И? И всё… И больше про мальчика ничего в книге нет. Остальные истории – примерно такие же. Н-да, вот такой вот ужас-ужас-ужас-ужас…