4

Подробное научное повествование о том, как формировался канон НЗ писаний на Западе и в Византии и вообще на востоке, и по какому принципу отдельные книги включались или исключались из канона. В общем, интересно, но поскольку автор сам правоверный протестант, как я поняла, никаким "развенчиванием" чего бы то ни было он не занимается (как, впрочем, не занимается и апологетикой) и заканчивает книгу так:

Творения веры и искусства ничего не приобретают от официальной печати. Если, например, все музыкальные академии мира объявят Баха и Бетховена великими музыкантами, надо бы ответить: "Спасибо, мы об этом и так давно знаем". Члены древней Церкви, способные к различению духов, могли распознать священные книги благодаря тому, что Кальвин называл внутренним свидетельством Святого Духа. Testimonium Spintus Sancti internum не создает авторитета Писанию (он есть и так), но оказывается средством, благодаря которому верующие могут этот авторитет признать. Писание само свидетельствует о себе (autopistia); и ни Отцы, ни Кальвин не пытались разрешать разномыслия о границах канона простой ссылкой на то, что так велит Дух.
Форма, в которой слово Божье присутствует в Писании, не должна представляться статически, подобно вещественному содержанию, а как динамическое духовное действие. Слово и Писание связаны, они образуют органическое единство, относясь друг к другу, как душа и тело. Однако никакая эмпирическая аналогия не в состоянии выразить взаимоотношений слова Божьего и Библии. Они уникальны и больше всего напоминают взаимодействие божественной и человеческой природы в Иисусе Христе, Слове воплощенном.

В общем, оно, наверное, так и есть.