4 Я знал, что говорили о нас иногда, говорили почти с осуждением: "Они живут исключительно один для другого".

Французский писатель литовско-еврейского происхождения Ромен Гари, он же Эмиль Ажар, он же Шатан Бога, он же Фоско Синибальди, в одиночку или во всех своих ипостасях составляет целую эпоху французской литературы, как Годар - эпоху и золотой век французского кино. Для меня их стилистика, несмотря на разницу художественных средств - слово и визуальные образы, - чем-то неуловимо похожа. Герои - просто люди, чувства - просто чувства, события - а есть ли они, эти события? Но каждая ситуация, какой бы абсурдной она ни казалась, имеет свой смысл. И, кажется, оба мастера особо не напрягались, размышляя, поймёт ли их кто-нибудь.

Насколько я поняла эту книгу - это гимн любви и одновременно безнадёжности. Главные герои встречаются в такой момент, когда оба они абсолютно выбиты из седла своими потерями, и им даже кажется, что они могут помочь друг другу. Но... Память каждого ревниво оберегает жизнь, повороты которой привели к их встрече:

"Я вовсе не хочу сказать, что те пути, которые преодолевала каждая пара с начала мира, могут составить самую длинную, самую широкую дорогу на земле. Я говорю о счастливом отсутствии всякой оригинальности, потому что счастью нет нужды выдумывать что-либо. Ничто из того, что нас объединяло" не принадлежало только нам и никому больше: что-нибудь необычное, единственное в своем роде, редкое или исключительное; было постоянство, нечто непреходящее, был наш союз, старше самой памяти человеческой. Не думаю, чтобы вообще существовало когда-нибудь счастье без терпкого привкуса незапамятной древности. Хлеб и соль, вино и вода, лед и пламя, нас двое, и каждый другому земля, и каждый другому солнце."

Наверно, счастье невозможно... Или?