5 Провинциальная мораль…

Я не знаю как дальше сложится моё знакомство с творчеством Василия Григорьевича, одно могу сказать точно – этот роман стоит особняком и в ряду антинигилистической прозы, и в русской литературе XIX века (в моём её понимании, разумеется), и в кругу прочитанных и прожитых мною книг. 60-ые гг. позапрошлого столетия – эпоха перемен, время, когда перемены затронули все стороны жизни русского человека. Как правило, львиная доля внимания писателей и читателей сосредоточилась на: крестьянской реформе, женском вопросе и реформе образования. И какой же свежестью веет от литературы, поднимающей другие вопросы – изменения, коснувшиеся Церкви (новый тип священника и иерарха, новое отношение пастыря к пастве и пр.) или судебная реформа, например.

Судебная реформа. По словам одного из главных героев романа, в 60-ые, с введением в России в судебную практику института присяжных, суд стал соревновательным. Если в прежние времена прокурор, адвокат и судья коллегиально пытались на суде выяснить истину (что послужило для реформаторов неплохим доводом для обвинения старого суда в договорных процессах), то в новые времена адвокат и прокурор состязались в ораторском искусстве и процесс выигрывал более велеречивый, при полном осознании адвокатом, прокурором и судьёй, например, виновности подсудимого (при его определённом достатке, разумеется). Суд изменил вектор. И это – одна из фоновых тем романа, с этого начинается повествование и это было неожиданно – увидеть продукт нигилистического воспитания в роли хорошо оплачиваемого и популярного столичного адвоката.

Я не вижу никакой возможности пересказать содержание книги – слишком уж много подводных камней, параллельных сюжетных линий – текст достаточно сложно структурирован, в нём предостаточно психологических тонкостей, нюансов и оговорок по Фрейду. Я вот наслышан о модной формате «совместного чтения» или как там это называется: люди берут «сложную» книгу и читают-мусолят её пол года, обсуждая и находя смыслы и подсмыслы… Я заинтригован, но меня останавливают тут две вещи. Первое - книга не должна быть головоломкой – крайне важное, между прочим, суждение. И второе – меня не устраивает выбор книг: Музиль, Джойс, Пруст конечно прекрасны, но они никогда не возьмут, например, «Скрежет зубовный» Авсеенко, никогда. Другой формат. А вот как раз эта книга торовата на всякие сюрпризы.

Генеральная сюжетная линия. Столичный молодой адвокат Безбедный, «передовых» взглядов, оставивший свою возлюбленную в провинциальном городе Т***. И сама эта возлюбленная – Олимпиада Васильевна, Липочка, придерживающаяся традиционных взглядов на жизнь. Липочка приезжает в Петербург, чтобы выйти замуж за Безбедного, да не тут-то было! Оказывается, это «не современно», вот вроде и любит он её и жить без неё не может, а вот… Приезжает в Город и тихий благообразный папа Липочки и увидев всё это тяжко заболевает. Липочка по-началу пытается самостоятельно пробиться в жизни, но не срастается, Липочка уступает Безбедному, полностью ему доверяется.

Книга начинается с судебного процесса над богатым мошенником Каричем. Адвокат Безбедный триумфально выигрывает процесс и ему открываются двери во все фешенебельные дома и салоны столицы. В конце книги Безбедный женится на красавице дочке Карича Анет с миллионным приданым, а Липочка уезжает на фронт (Балканы) сестрой милосердия с разбитым сердцем и потерянным азимутом… Но книгу делает не генеральная линия, а все побочные: красавица и умница Полина убежавшая замуж за «дурачка» Кокошку от деспота отца, тревожный и тайный друг Липочки, помощник Безбедного Молостов, дама полусвета мадам Олжанская и её шашни с Каричем, самоубийство барона Грабена (Безбедный – незаконный сын отца барона, единокровный его брат) из-за аферы Безбедного с Каричем с ассенизаторским обществом (барон разорился и разорил своего брата, вложив в акционерное общество все наличные деньги), «тюфяк» барон Андрей и его инсинуации.

И, повторюсь, я ничего не сказал – не только это главное в книге, а – язык, виртуозные фразы персонажей, столкновения мировоззрений, атмосфера, вообще – художественный мир книги в целом.

Антинигилистическая проза №23