3 "— Я уезжаю, Вивина, — повторил Зенон. — Хочу поглядеть, повсюду ли царят такое невежество, страх, тупость и суеверная боязнь слова, как здесь."

Давно заметила, что книги о тёмном средневековье мне, с одной стороны, интересны, но с другой - даются со скрипом. Я задыхаюсь в атмосфере тех времён, и чем талантливее автор изображает антураж, тем труднее читать. Ну как можно легко и равнодушно читать подобные пассажи:

Через тюремщика, привыкшего исполнять такого рода поручения, Зенон заплатил палачам, чтобы те удавили молодых людей до того, как их коснется пламя костра, — подобные мелкие сделки были весьма в ходу и весьма кстати округляли скудное жалованье заплечных дел мастеров.

Поэтому твёрдо уверена: книга Юрсенар написана талантливо, читать её было трудно и никаких приятных эмоций я не испытала, оценка соответствующая.

Книга представляет собой историю жизни одного из людей, родившихся в неподходящее время. Зенон - механик, философ, доктор и алхимик - вероятно, процветал бы, если жил бы в расцвет Ренессанса. В своём же времени

он жил двойной жизнью и во многом себя приневоливал — но так он жил всегда. Он скрывал мысли, которые были ему всего дороже, но он давно уже понял, что тот, кто обнаруживает себя словами, — глупец, ибо легче легкого предоставить другим сотрясать воздух, работая языком.

Любое его открытие, сочинение было риском. В Европе именно в это время происходил раскол церкви, лютеранство всё ещё считалось ересью, и со всей силой шагала по странам инквизиция. Тем более опасно было быть в это время атеистом. А Зенон всю жизнь сомневался в существовании Бога, во всяком случае такого, каким представляла его церковь.

Господа из Базеля и святейшая инквизиция в Риме понимают тебя довольно, чтобы вынести тебе приговор. В их глазах ты самый обыкновенный безбожник.

В какой-то степени роман даже можно назвать приключенческим, потому что сама жизнь философа - постоянные изменения, ограничения и побеги. Картина мира нарисована широкими и щедрыми мазками, включая историю семьи Лигра, военные походы, жизнь монастырей и лазаретов, пылающие на площадях костры.

И самого Зенона скорее жалко. Он как-то, в исполнении Юрсенар, не вызывает восхищения, хоть очень умён и многогранен. Постоянные сомнения, терзания плоти, причём и по поводу женщин, и по поводу мужчин, нерешительность во многих ситуациях. И только смерть его описана так, что вздрогнет самое каменное сердце. Принцип оказался выше желания жить.

Нет, дражайший мой отец, иногда я лгал, чтобы выжить, но я начинаю терять способность ко лжи.