5

Было только одно, что Дэнни недооценил.
Что он ребенок, которого разозлили.
Очень сильно разозлили.

Книга приятно удивила и, вопреки ожиданиям, сложившимся после просмотра рецензий и чтения аннотации, очень понравилось. Для меня это реалистическое произведение. Когда я размышляю о прочитанных книгах, реалистичность - это не "это было на самом деле", и даже не "это могло быть на самом деле", а "именно так это и бывает". Это книга про то, на что способно сознание ребенка, которого очень сильно разозлили, приперли к стенке и вынудили обороняться.

— Почему дети? — Чувствует, как сжимается челюсть, слезы давят на сухие глаза. — Почему именно дети?
Она видит лицо каждого. Первое — Лукреции. Первая всегда Лукреция. Последний — не Марко Пулацци, последний у нее — Дарио. Лезвие начинает резать с Лукреции и заканчивает Дарио. Внутри никогда не заживет. Внутри путаются заразные вопросы.
— Потому что дети не отличают сон от яви...
Чтобы избежать безумия, придумывают разные наименования. Люди придумывают их, чтобы одеть призраков. Когда что-то не возвращается, говорят о телекинезе, НЛО, паранормальных явлениях.
Алиса, однако, уверена, что все это не имеет значения. Названия, и только. Что действительно важно, так это тайны разума.
Дэнни потерял контроль.
Дэнни был только ребенком.
Алиса думала о тысячах противоречий, живших в нем. Об инструментах, которыми он располагал, чтобы заставить их вступить в диалог. Думала о царстве Вавилонском в голове Дэнни.
У него не было инструментов.
В возрасте меньше восьми лет он обладал превосходным умом. И его фантазия — единственное спасение для терпящего бедствие ребенка.

Да, книга написана, может быть, не самым удачным стилем, и что-то может резать слух. Да, слэнг подростков, и то и дело встречающиеся в их речи (и в речи автора) упоминания грязного и отвратительного могут иногда казаться чрезмерными. Но в памяти у меня осталось не это, а то, что резонировало с собственными мыслями и переживаниями, несколько значимых для меня идей, пусть даже они и были заключены в обертку сомнительного романа ужасов. Когда ребенок оказывается в безвыходной ситуации, границы между "здесь" и "не здесь" в его сознании могут оказаться весьма зыбкими. То, что может прийти через эти границы (и предложить ему помощь), не принесет добра никому. Этот сюжет можно осмыслять с точки зрения психологии, можно буквально - с точки зрения мистических представлений, но в любом случае это именно то, что я вижу как суть этой книги.

И еще цитата из разряда "именно так":

— Мужчина, всасывающий ребенка глазами, — это фантастика. Вы об этом подумали, нет? Пьетро подписал внизу: «Человек-Призрак». И его мать заверяла нас неоднократно, что Пьетро снился этот тип, перед тем как исчез Дарио Монти. И еще, свои обязанности я и сам знаю. А вы думайте о своих.
— Пьетро он снился и до исчезновения Дарио, а именно после смерти Филиппо, Франческо и Луки.
— Я прошу вас выйти, синьорина.
— Последнее, доктор. Может, это вы забыли кое-что? Вы считаете этот рисунок полной фантазией. Прекрасно. Я напомню вам, доктор. Люди с расстройством личности высокого уровня функционирования, аутисты с синдромом Аспергера, не способны символически мыслить. А это значит, они могут рисовать только то, что видят. И если аутист изображает человека, он изображает его так, как тот выглядит в реальности, а не как он себе его вообразил. Вы когда-нибудь пытались использовать метафоры в разговоре с человеком, у которого расстройство личности высокого уровня функционирования, доктор? Он их не понимает. Вы когда-либо просили человека с расстройством личности высокого уровня функционирования передать соль, а тот не соглашался бы и не передал ее вам, доктор? Аспергеры не лгут, аспергеры не придумывают, когда рисуют. Они показывают, доктор. А мы — те, кто мог бы сделать хоть что-нибудь для них, — даже не слушаем их.