3 "Мы — третья эмиграция. И читает нас третья эмиграция. Нам близки ее проблемы. Понятны ее настроения. Доступны ее интересы."

К сожалению, от меня проблематика третьей эмиграции сильно далека (или к счастью, это как посмотреть). И привычной горькой тонкости прозы Довлатова я тут не почувствовала. Ну да, немного эмигрантской тоски, много рассуждений о "новой родине" с чётким внутренним пониманием, что при всех своих прелестях она - не родина, воспоминания, заметки для газетных публикаций, обрывки... Для чего и для кого это издавалось? Ответ от автора:

Велико искушение произнести обличительную речь у собственной могилы. Вот почему я решил издать этот маленький сборник.

Следует быть гораздо глубже в эмигрантской теме, чем я, чтобы получить удовольствие от рассуждалок типа вот такой:

Какой национальности ваша газета? Русской, американской или еврейской?

Проблема, однако... Но Довлатов, как всегда предельно честен, даже в определении таких тонкостей. Мне понравилось, с каким саркастичным настроением он описывает начало новой жизни, когда самое важное было - неожиданно - иметь жену, потому что

мужчина вещает и пророчествует. Сеет разумное, доброе, вечное…
Мужчина сеет, а женщина — пашет. На фабриках и в пиццериях. За три пятьдесят в час…

Ну и язык Довлатова прекрасен, даже когда тематика не волнует. В немногих лирических отступлениях попадаются просто жемчужины:

Мы живём среди цифр. Мы любуемся первым снегом… Обретаем второе дыхание… Называемся третьей волной… Подлежим четвертому измерению… Тяготимся пятой графой… Испытываем шестое чувство… Оказываемся на седьмом небе…