4

Все-таки, Стефан Цвейг прекрасный рассказчик. Он может взять всем известные хроники Бабингера или Сфрандзи и рассказать их живо, красочно, в деталях, увлекающих неискушенного читателя. Я представляю вечер в гостиной, отсвет камина озаряет лица сидящих вокруг рассказчика слушателей, в большинстве своем совсем юных, для которых всё рассказываемое является открытием, чудесами далёких времен и стран. Они все обратились в слух и не сводят горящих глаз с рассказчика. А тот воодушевленно, с интонацией, ярко и выразительно повествует о мрачном упорстве великого завоевателя Мехмеда, и обреченном мужестве последних защитников столицы Восточной Римской Империи. О том, как защитникам некого было просить о помощи кроме Бога, а венгр-изобретатель создал для османов пушку, подобной которой ещё не было в мире. И как эту чудовищную чугунную разрушительницу стен везли из Адрианополя на погибель византийцам. Порывисто, словно сбив дыхание на ветру, рассказано о храбрых генуэзских кораблях, пробившихся в бухту Золотой Рог под самым носом разъяренных турок, о том как вдруг стих ветер и суда встали, готовые погибнуть от рук янычар и закипела абордажная битва, но снова порыв ветра, снова надулись паруса, и высыпавшие на стену жители Константинополя ликуют, вознося молитвы за храбрых моряков.
Вот лица слушателей хмурятся неодобрительно, ведь история дошла до притихших в своих замках европейских монархах и Папе, следящих за происходящим на Босфоре, напряженно ожидающих развязки. Греки не вызывают у них большого сочувствия, турки тем более, ввязываться в безнадежную авантюру им совсем не хочется.
Поражаются внимающие рассказу и упорству турецкого войска, перетащившего корабли через сушу для блокады бухты Византия. Замирают сердца, прижимаются к груди руки - страшно представлять как погибал захваченный город, некогда поражавший своим величием.
Века прошли с тех пор как пылал в огне последний осколок империи, отданный на три дня на разграбление воинам султана, но пока рассказ о тех событиях трогает души слушателей и будоражит их воображение, память о Византии и его последних защитниках будет жить и воодушевлять сердца, а туристы будут стремиться увидеть своими глазами места, где разворачивались эти роковые событий и символ Константинополя - Святую Софию.