3.5 Второе поколение парусно-паровых фрегатов

Вторая книга про российские парусно-винтовые фрегаты середины XIX века из серии Российский Императорский Флот рассказывает о судьбе трех фрегатов уже послекрымской постройки и стандартного для своего времени вооружения из 30-ти и 60-ти фунтовых орудий. Как и в первой части "Фрегатов" книга собрана из трех статей Ю.И. Головина из журнала "Судостроение" в оригинале вышедших в 1997-м году. Первый из фрегатов, "Светлана" была французской постройки и была заказана уже в конце июня 1856-го года. Напоминаю, что Парижский мирный договор был подписан в конце марта, но такой быстрый разворот от войны с государством до заказа у него оружия был совершенно в стилистике тех времен, когда войны еще рассматривались как причуды государей, а после их завершений монархи и их подданые опять могли ездить друг к другу в гости как ни в чем не бывало. Спущенный в 1859-м году фрегат при еще кучи недоделок преимущественно по машинной части доделывали уже в Кронштадте, но качество постройки корпуса было настолько высоко, что деревянный фрегат намного пережил в своей активной службе некоторые железные корабли флота и был исключен из списков только в 1892-м году, став одним из самых известных и любимых кораблей Российского Императорского флота второй половины XIX века. Вот тут составителям в целом жирный минус, потому что в 1860-х он был одним из самых активных кораблей флота, плавал на Дальний Восток, преодолевал ревущие сороковые и испытал кучу других приключений, что не дано авторским текстом, а только разнокалиберными сносками в виде выдержек из "Морского сборника", могли и что-то добавить от себя к тексту почти тридцатилетней давности. Впрочем, у меня есть отдельный №4 (283) "Морской коллекции" по фрегату впереди на очереди чтения.

Судьба двух других фрегатов сложилась не так удачно. В 1860-м "Пересвет" неудачно... спустили на воду в Архангельске, при скольжении по спусковым полозьям корпус корабля поломал их, и, набрав скорость, проскочил всю ширину Северной Двины, вылетев на песчаную отмель, вдобавок повредив корму и киль. Несколько иронично получилось, корабль попал на мель в первую минуту своей морской жизни. Понадобились все силы порта, верфи и усилия сотен человек, инженеров и простых солдат с матросами, чтобы отогнать фрегат на подходящий берег и в режиме импровизации 77.7 метровый корабль килевали, завалив на правый бор для исправления повреждений, так чтобы сам фрегат мог самостоятельно дойти до Кронштадта. Это, кстати, было частой практикой в эпоху парусно-паровых кораблей, когда новая единица под парусами вокруг Скандинавии доходила до Финского залива, а уж там на нее ставили паровую машину. Далее "Пересвет" служил уже без особых приключений, из морских походов самым историчным было плаванье в составе эскадры к берегам США, тогда занятыми своей Гражданской войной. Эскадра в Северной Атлантике должна была по замыслам начать действовать на путях английского судоходства в момент, если напряженные отношения между Российской империей и Англией перейдут грань войны из-за Польского восстания. Фрегат должен был действовать на коммуникациях в Карибском море. Но пронесло, хотя это в исторической ретроспективе был первый такой крупный опыт планирования океанской крейсерской войны русского флота. Далее была опять Балтика, потом "Пересвет" послали в средиземноморскую эскадру, где он в частности в 1866-м году побывал в Порт-Саиде, где сам Лессепс показывал начавшиеся работы в будущем Суэцком канале. Последние годы до сдачи на слом в 1874-м фрегат служил учебным судном в Финском заливе.

Фрегат "Олег", спущенный на воду в 1860-м году очень незаметно служил на Балтике и Средиземноморье, но стал, кажется первым и последним русским кораблем попавшим под таран своего же судна, а именно броненосной плавучей батареи или, как их позже начали называть в совокупности, броненосца береговой обороны "Кремль". Случилось это вечером 3 августа 1869-го года между Гогландом и Соммерсом в совершенно тихую и ясную погоду из-за достаточно замысловатого перестроения эскадры вице-адмирала Г.И.Бутакова "Кремль", обладавший грацией коровы и управляемостью утюга, вывалился из строя на повороте (как говорят сейчас, "не справился с управлением") и вписался своим шпироном таранного типа ровно в машинное отделение фрегата. Корабль затонул в течении 15 минут, погибло 16 человек, которым не посчастливилось оказаться в размозжённых отсеках. Схемы этого происшествия я найти не смог, а общие описания в стилистике донесений XIX века весьма туманны. Подобные тараны в XIX веке унесли больше своих, нежели неприятельских судов.