3 Под южным небом

09.01.2025. Пойма. Джо Р. Лансдэйл. 2000 год.

Гарри и его сестра Том, заблудившись в лесу, неожиданно находят тело убитой женщины. Это открытие потрясает их и становится началом череды странных и пугающих событий. Стараясь понять, что произошло, дети оказываются втянутыми в мир взрослых тайн, где мрак скрывает не только преступления, но и их собственные страхи

Некоторые книги, подобно реке Сабин, неторопливо огибают препятствия, принося читателю спокойствие и размышления. Некоторые, подобно половодью, захлёстывают своей драмой, не давая передышки. Роман Джо Р. Лансдейла из тех, что стремится быть и тем, и другим, но часто застревает в камышах собственных противоречий. Это история о взрослении, семейных ценностях, расовых конфликтах и природе человеческой жестокости, помещённая в декорации американского Юга 1930-х годов. Иногда она обволакивает уютом домашних вечеров, а иногда вгоняет в холодный пот своими неожиданными вспышками жестокости. Но за этим ярким контрастом скрывается нечто большее — стремление автора осмыслить человеческие слабости, страхи и надежды.

Язык Лансдэйла простой, но цепляющий. Обычные фразы легко превращаются в картинки: вот светлячки вспыхнули над болотом, а вот река, тяжёлая и вязкая, словно расплавленный свинец. Однако иногда кажется, что автор слишком увлёкся стилем. Южная речь персонажей звучит ярко, но местами переходит в карикатуру, превращая героев книги в актеров театральной постановки. Появляется ощущение, что перед тобой не подлинная реальность, а скорее «литературная стилизация» с акцентом на драматизм.

Главные темы романа — это острие между личным и социальным. Сильнее всего трогают сцены, где семья становится центром событий. Забота отца о детях или трогательная стойкость бабушки — это моменты, которые западают. В то же время расовая и социальная проблематика поданы не столь убедительно. Акцент на расовом вопросе в романе выглядит скорее сознательным художественным приёмом, чем естественным отражением воспоминаний рассказчика. Лансдейл, вероятно, усилил эту тему для резонанса с современным читателем, но это решение иногда кажется анахроничным. Для старика, вспоминающего своё детство, расовая несправедливость вряд ли могла быть столь доминирующей — семейные драмы, личные страхи и приключения должны были бы выйти на первый план. В результате сцены, касающиеся социальной критики, не выдерживают на фоне более искренних эпизодов, связанных с семьёй и взрослением.

Неплохо вышли главные герои произведения. Гарри Коллинс — это тот самый подросток, через которого смотришь на историю, рассказанную автором. Он любопытный, смелый, хотя иногда болезненно наивный. Его отец — опора семьи, человек с сильным характером, но глубокими переживаниями. Бабушка — настоящий мотор, который оживляет историю своим появлением, и её жёсткость только подчёркивает её любовь. Проблема же в том, что второстепенные персонажи остаются плоскими. Они скорее декорации, чем люди, и это особенно ощутимо в ключевых сюжетных моментах.

Так же стоит отметить атмосферу. Леса, поля, река Сабин — всё это живёт своей жизнью, помогая погрузиться в атмосферу. Кажется, что слышишь стрёкот цикад, чувствуешь липкий жар и ощущаешь тени деревьев, закрывающих дорогу. Однако иногда антураж настолько хорош, что затмевает собой сюжет. Как будто громкий аккорд, который перекрывает основную мелодию.

Что же касается сюжета? Он развивается скачками: от семейных сцен к драматическим поворотам с убийствами и расследованиями. Детективной линии, увы, как таковой нет, а финал предсказуем. Также иногда хочется, чтобы автор замедлил темп и дал больше времени на раскрытие драматизма персонажей. Но, несмотря на это, Лансдэйл удачно передаёт общий настрой эпохи — время, где жизнь могла изменить один выстрел или вспышка ярости.

Самое любопытное, что до этой книги я читал у Лансадэйла только «Лето бешеного пса», и всё чтение «Поймы» ловил себя на флэшбеках к той повести. Будто два произведения спорят друг с другом за право быть главной историей о взрослении на американском Юге, но «Лето» оставляет более сильное послевкусие за счёт своей цельности.

Роман Лансдейла — это как старое кресло-качалка: в нём уютно, но как же оно скрипит. Здесь есть моменты, которые хочется перечитать, и темы, которые заставляют задуматься. Но есть и шероховатости. то произведение нельзя назвать шедевром, но оно способно увлечь и оставить после себя ощущение чего-то настоящего, пусть и несовершенного. 6 из 10.