5 Биография жести

«Детство: биография места» — книга, которую сложно назвать сентиментальной, а вот шокирующей и увлекательной — легко. Мемуары Харри Крюза начинаются за несколько лет до его рождения — сначала мы узнаём печальную историю его отца, который умирает от рабочего переутомления и оставляет пацана безотцовщиной в возрасте двух лет. После — через оптику пятилетнего мальчика смотрим на картины убогой жизни американцев, еле сводящих концы с концами: штат Джорджия, конец тридцатых, Великая депрессия в разгаре. Добро пожаловать в мир южной готики нищеты, в котором чернокожие все так же собирают хлопок, хоть и в статусе наёмных рабочих, а белые воруют, калечат друг друга и, конечно, хорошо выпивают.

Гротескный и в то же время правдивый мир аграрного юга в воспоминаниях Крюза кишит обезображенными людьми, больными, несчастными и едва выживающими. И первый в этом ряду — сам Харри, перенёсший полиомелит и падение в котёл с кипятком — дважды чуть не умерший к своему пятилетию. Вместо телевизора фермерские дети смотрят каталоги «Сирс, Роубак энд Ко», глядя на вылизанную рекламу в которых охота поупражняться в сторителлинге и драматургии. Однако доверять картинкам из каталогов дети не могут — где это видано, чтобы у людей была такая чистая кожа, такие целые уши, такие ровные фаланги на всех пальцах? Выглядит неправдоподобно, ведь в реальности перед ними куда более уродливый мир.

В автобиографии Крюз вспоминает ряд щекотливых ситуаций, даже «баек» (из которых книга, в общем-то, и состоит), вероятно, рассказанных ему матерью в уже более взрослом возрасте, чей образ в книге (и судьбе Харри), безусловно, центральный. Она бросает землю, которая ее кормила, убегая без единого лишнего дайма от человека, беспробудно пьющего и стреляющего по ней из вполне реальной двустволки. Миссис Крюз находит каморку для себя и сыновей и устраивается на табачный завод скрутчицей сигар. Начать подрабатывать приходится и детям, чтобы выжить. Потом в интервью мать Крюза скажет о том, что вряд ли сделала в жизни что-то такое, что плохо бы отразилось на её мальчиках — и это её правда. Так жили все, кого она знала.

Россказни самого Крюза можно слушать или читать бесконечно — внешне этот человек совершенно не был похож на преподавателя английского, скорее он выглядел как любитель крепко поддать и затравить очередную байку, и делал он это чрезвычайно убедительно. Из его мемуаров можно узнать (между прочим) как правильно варить голову опоссума, чтобы её можно было есть, какие проклятья насылает на человека птица, плюнув ему в рот, и что конкретно делать с лошадью, чтобы та родила мула. Боюсь представить, что этот мужчина сочинял в своих романах с претенциозными названиями типа The Gypsy's Curse или All We Need of Hell. Хорошие новости в том, что у нас будет шанс познакомиться с одним переведённым текстом — Naked in Garden Hills (1969), который издадут Kongress W Press в ближайшем будущем. Книжка будет называться «Нагие в Садовых Холмах». Ждём что-то максимально трешовое и сюрреалистичное. А пока подготовиться к Крюзу-прозаику морально — поможет его «Детство: биография места».