2.5

У нас восход Данилевского начался в 2016 году, когда роман «Дом листьев» перевел и распространил Дмитрий Быков, небезызвестный. Оригинал же создавался 10 лет и впервые опубликован ещё в 2000-м. По словам переводчика, оказал значительное влияние на хоррор («Звонок» Гора Вербински). Потрогать конкретно этот, встреченный в библиотеке, роман в бумаге было принципиально, потому что он имеет бо́льшую, чем текст, пространственную размерность, и в электронном виде это сложнее считать (со скана всё-таки можно).

Технические характеристики романа, которому, как выяснилось, уже 25 лет, действительно могут впечатлить (экспериментальная верстка и масштабы гиперреальности). Но только сами по себе, как феномен. Эффект документалистики, который Данилевский использует, чтобы сделать р е а л ь н о страшно, стремительно становится скучен. Скучны и совершенно все персонажи, их травмы, их образы.
Интересна только сама загадка дома.

К одному из героев книги, Джонни, попадает рукопись умершего слепого старика, Дзампано́, в которой содержится рефлексия и попытка анализа загадочной видеопленки, отснятой документальным фотографом, Уиллом Нэвидсоном. Старик был одержим видеозаписями Нэвидсона и умер при загадочных обстоятельствах. Джонни, не видя пленки, только по комментариям старика, начинает ощущать ее влияние и на себе, составлять собственный комментарий к изученному материалу и понемногу отъезжать. Он становится нелюдим, заклеивает скотчем стыки стен, чтобы предотвратить их движение, заколачивает все окна, у него провалы в памяти, потеря социализации. Одновременно он ищет как можно больше близости с девушками и наркотиками в попытках скрыться от постоянно давящего страха. Но кричит во сне и отпугивает всех своих подруг странным поведением.

На той самой пленке — семейный видеоальбом, Уилл Нэвидсон с женой и детьми переезжает в новым дом, чтобы подлатать отношения, но вскоре в доме обнаруживается дверь, которой не было. А за дверью — загадочное неосвещенное пространство, которое значительно больше (и продолжает расширяться), чем дом снаружи.

Получаются такие наслоения повествования: нам показывают происходящее на пленке Нэвидсона, комментарии к ней Дзампано, комментарии ко всему этому Джонни, а так же параллельно жизнь и флешбеки Джонни. Комментарии, надо сказать, распространенные весьма и весьма. Комментарии, которые куда страшнее тьмы, разрастающейся внутри дома, ибо задевают они самый глубокий и серьёзный мой страх с самого детства — страх остаться со скукой наедине.

Может быть, заблудившийся во тьме человек подобен Минотавру в лабиринте? А, может быть, Ионе во чреве кита?
Однажды Гёте сказал Эккерману: «Я зову архитектуру застывшей музыкой». Это ли не повод поговорить на многих страницах сносок о распространении звука, о феномене эхо?
Километровые постмодернистские списки названий. Вопросы структуры и центра, рассмотренные Жаком Дерридой. Поэтика пространства Гастона башляра. От Гомера до Хайдеггера, весь портфель «современного интеллектуала».

Не могу с уверенностью сказать, дорожит своей образованностью, или высмеивает ее сам Данилевский. Огромное ризоматическое воспаление, которое он взрастил, может быть для кого-то привлекательным. Знаю немало людей, которые заводятся на подобное. Чаще встречаю мнение, что автор все же это высмеивает. В таком случае выходит, что он не пожалел 10 лет на роман, показывающий несостоятельность черной дыры интерпретации (впрочем, почему бы и нет).

Нет, ради справедливости придется признать, что книга развлекает по-всякому, чередует разное, чтобы было не скучно. Тут все продумано. И чтобы заскучать нужно приложить особенное умение (не хочу хвастаться, конечно, но...). Но дело в том, что в сердцевине книги этическая проблематика, которая мне не близка и не интересна.

Загадка дома: конечно же, остаётся открыта для бесконечного рассуждения.
Сам Данилевский говорит, что его роман — о любви. Скорее тогда, о страхе неизвестности, которую таит в себе другой человек и пространство взаимодействия с ним. Это колоссально меня разочаровывает. Не отношу тему страха потери контроля & открытия темной бездны в отношениях к интересным темам.
Темные пространства внутри дома можно рассматривать и как бессознательное, и как бога, и как что угодно ещё.

Бог в таком виде оказывается весьма неплох — пустота, в которую люди сами падают под влиянием вины, считая что они этого заслуживают. Бог просто предоставляет место.

Не имеет значения. Дело вкуса.

Ненависть к литературе. 18+ (тг)