5

Состоялось моё знакомство с Митчеллом, и оно оказалось неожиданно удачным. Много лет он то появлялся в моём списке «Хочу почитать», то исчезал, сметаемый с глаз долой моими сомнениями.

Хотите ли вы узнать, почему же я всё-таки решилась? На руку сыграли 2 фактора: 1. В книжном клубе выбрали эту книгу для дополнительных совместных чтений; 2. «Облачный атлас» попал в список запрещённых к распространению книг в Беларуси. Вселенная просто громогласно гаркнула на меня: «Читай давай, сколько ж можно!»

Начало мне далось трудно: никакой экспозиции, читателя сразу вбрасывают в уже закручивающийся сюжет. С первых страниц с ног сбивают десятки имён, должностей и званий. Толпа поначалу едва различимых персонажей пёстрой и громкоголосой массой кружится, как в калейдоскопе, вокруг ошалевающего Якоба де Зута. Со временем персонажи обрастают весом и историями, что сделает их живыми и заметными, но в первых главах от населения Дэдзимы кружится голова.

Дальше сюжет порадовал любовным треугольником на японский манер — спокойным, степенным, немногословным, эмоциональным, при этом полным сочувствия и уважения к каждой из сторон; разного рода приключениями, будь то попытка похищения или эпизод военной баталии, а ещё контрастом быта голландских торгашей и закрытой, замкнутой на себе Японии.

У романа довольно интересная структура: каждая часть — отдельная история, дополняющая основной сюжет. Не все истории рассказаны Якобом — большую часть он даже не узнает. Но во всех историях о нём упоминают.

Главный герой — Якоб де Зут — прибывает на Дэдзиму под покровительством своего начальника, чтобы заработать денег. В голове молодого человека тонкокрылой бабочкой бьётся надежда, что через пять лет у него будет достаточно средств, чтобы вернуться в Голландию и жениться на дорогой сердцу Анне.

Рыжеволосый и зеленоглазый Якоб сразу же притягивает взгляды непривычных к такой внешности японцев. В первой главе он получает по носу за своего начальника, что презентует Якоба как преданного работника. Покровительство Ворстенбоса, нового управляющего, который «низвергает» бывшее начальство острова, тоже выделяет и отгораживает Якоба — его считают шпионом.

На первый взгляд де Зут может показаться простоватым и наивным, но довольно быстро нам дают понять, что он умён и хитер не менее прожжённых опытом, потом и кровью жителей Дэдзимы, просто к хитрости прилагается незыблемые честность и принципиальность воспитанника дяди-священника.

Вскоре после прибытия разум и душу Якоба пленила барышня Аибагава — тоже весьма выделяющаяся личность. Уважаемая и талантливая акушерка, единственная женщина, получившая разрешение учиться у доктора Маринуса на Дэдзиме — неслыханная привилегия для женщины из Японии конца 18-го — начала 19-го веков. Её часть повествования — история о глубине силы и мудрости выращенной в любви и уважении образованной женщины.

Доктор Маринус — моя отдушина. Умный, с прогрессивными взглядами, жадный до знаний и, судя по тому, как он беспощадно издевается над де Зутом, безнадежно скучающий доктор едким словом, цитатой или афоризмом скрашивал каждое своё появление на страницах романа. Эдакая ехидная Википедия начала 19-го века.

Переводчик Огава тоже довольно быстро вызывает доверие и симпатию. Талантливый и любопытный лингвист стоит особняком от жадной своры остальных японцев-переводчиков, которые только и рыщут в поисках проступка голландцев или наживы.

Всю дорогу читала, подгоняя себя, и думала, что поставлю равнодушные, но признающие заслуги 4 звезды. Думала, не зацепило. Заключительная часть «Последние страницы» открыла мне глаза на глубину моей привязанности к этой истории и к Якобу де Зуту в отдельности. Прощание не принесло того облегчения, которое дарит обычно последняя страница. Митчелл просто вырвал у меня надежду из рук, закончив свою историю весьма недвусмысленно, добросовестно расставив все точки.

Мне многое понравилось в этой книге: и язык, и структура, и как дотошно приписаны персонажи. Но есть в этой бочке чайная ложка дёгтя — это сноски и пояснения. Конечно, это не вина писателя, и всё же это просто мрак кромешный. Многое, что понятно из контекста, многословно поясняется, а некоторые вещи, которые даже выделены курсивом, обходят молчанием. Почему? Зачем выделять в тексте, если не собираетесь пояснять?

Мой впопыхах купленный томик весь в пометках, подчёркиваниях, ворчливых записках и в закладках. А ещё сразу после прочтения последних слов мне захотелось начать сначала. Думаю, это знак, что роман хорош. Думаю, это знак, что я к нему ещё вернусь. Так что до свидания, Якоб де Зут, когда-нибудь мы ещё раз съездим в Страну Тысячи осеней.