5 Сон смешного человека

"...я видел и знаю, что люди могут быть прекрасны и счастливы, не потеряв способности жить на земле".

В "Солярисе", если я не ошибаюсь, приводилась мысль о том, что в далеком космосе мы ищем не иные цивилизации и причудливые формы жизни, а прежде всего себя самих. Это очень действенный метод - раскрыть человека через призму не-человека.

И вот, под бледно-голубым, как в ясное морозное утро на Земле, небом Малакандры мы встречаем в первую очередь не сорнов и хроссов, не пфифльтриггов и эльдилов, не даже удивительного Уарсу - под бедно-голубым небом мы встречаемся лицом к лицу с челховеком.

У меня едва хватает силы сдерживать эмоции и не голосить о гениальности Льюиса на каждом углу, он так ловко выгибает перископ читательского внимания, что просто диву даешься, осознав в какой-то момент, что уже долгое время читаешь о самом себе. Зрение Льюиса, если можно так выразиться, простирается так далеко, что он видит собственный затылок.

В "Записках из подполья" Достоевский писал, что лучшая характеристика человека - "неблагодарный". В "Записках из мертвого дома" она меняется на "ко всему привыкающий". Льюис с поразительной ясностью ставит на человечестве справедливое клеймо: "мы все порченые, весь наш род".

Мы только полухнау, Хьои...

И в процессе чтения, в процессе знакомства с существами, чьей природы не коснулось падение, порченность, о которой говорит Рэнсом, ощущается буквально физиологически, от нее в прямом смысле больно. Множество книг написано о соотношении природы человека, к которой он призван, и природы, которой он располагает, и все они бьют в одну и ту же точку - мы привыкли жить в нравственном хаосе и даже не мыслим себя за его пределами. Но нет, ненависть, жадность, похоть, etc - суть не нормальное состояние человека, к которому надо по возможности приспособиться, но привнесенное уродство, искажение истинной, прекрасной природы. Как у Данелии в "Слезы капали" - Василек не сам по себе такая гадина, а из-за того, что в глаз ему попал осколок заколдованного зеркала, который надо извлечь. Выплакав, например.

Блестящая, мудрая история, полная аллегорий и аллюзий, настоящий клад для вдумчивого читателя, обязательно к прочтению КАЖДОМУ. "За пределы безмолвной планеты" - это оправдание жанра фантастики, ее высшая ступень, выходящая за рамки развлекательного чтива в сферу глубочайших и тончайших категорий, в которой мы неизменно пребываем - задумываемся мы об этом или нет. Именно ради таких книг жанр Ф и существует. Честертон реабилитировал вмоих глаза детектив, Льюис проделал то же с фантастикой.

Аплодирую стоя.