4

Вокруг порхали пурпурные бабочки с золотистой пыльцой на крылышках и не пропускали ни одного цветка; ящерки повылезали из расщелин стены и лежа грелись в ослепительном белом блеске солнца; плоды гранатов, трескаясь и лопаясь от зноя, обнажали свои кровоточащие красные сердца. Даже бледно-желтые лимоны, в таком изобилии висевшие на расшатанных решетках и в тени аркад, казалось, обрели под чудесным солнечным светом более насыщенный оттенок, а магнолии раскрыли свои большие шарообразные цветы, словно выточенные из слоновой кости, и напоили воздух густым сладостным ароматом.

Удивительно красивые и романтичные, но такие печальные, до крика горькие сказки.
Продолжая традиции Андерсена, который явно был идейным вдохновителем не одного произведения в этом сборнике, Уайльд создал свои возвышенные, красивые и поучительные истории. Правда, поучительные в крайней степени. Здесь вам и сатира, и открытые предупреждения, и откровенные нотации. Сказки Андерсена на этом фоне выглядят не неастолько морализаторскими и более завуалированными. Может быть, чем более экзальтирован и раскрепощен писатель, тем больше он склонен поучать и блюсти строгость в своих произведениях. А может быть, это мое впечатление сложилось просто в силу знакомства с Уайльдом в более позднем возрасте.

Прежде всего нужно помнить о том, что понятие "сказка" в те далекие времена имело весьма опосредованное отношение к детям. Сказки любили абсолютно все, да и дети были совсем не так нежны, как теперь. Их часто развлекали, запугивая страшилками о ведьмах и утопленниках, имея при этом цель развить инстинкт самосохранения. Поучительные же истории играли большую роль в становлении личности, они были очень популярны среди детей и юношества. И если современная мать вряд ли сочтет подходящим чтением на ночь сказку о счастливом принце, где ласточка выклевывает его глаза-каменья, во времена Уайльда такой сюжет вряд ли вызывал сомнения.

Так и сказка "Великан-эгоист", (мне больше нравится перевод "Великан, который думал только о себе"), в наше время выглядит анахронично и грубовато, но раньше такая концовка наверняка производила огромное впечатление, вызывала слезы: мир был другим, другими были и ценности. Только человечсеские взаимоотношения остались, пожалуй, неизменны.

В целом же оба сборника сказок Уайльда, объединенные в этой книге, похожи на драгоценную шкатулку: красиво и загадочно снаружи, а содержимое и того краше. Ярко, образно, поэтично, пронизано тоской и любовью к простым людям.