5

Теодор Шацкий #3

Определенным образом гонка за преступниками — это наиболее горькая из профессий. Кого-то обидели, избили, изнасиловали или даже убили. Зло уже было проявлено и нанесено. Мы не можем повернуть этот процесс во времени. Но имеется один вид преступлений, когда мы можем действовать превентивно. Наказать виноватого, изолировать его от уже имеющихся и потенциальных жертв, освободить кого-то от опасности. Мы можем остановить насилие, пока не случится что-то неотвратимое. Мы можем прервать наследие зла... это единственный фрагмент законодательства, когда мы по-настоящему можем изменить мир к лучшему, а не только лишь стереть тряпкой кровь с пола и притворяться, будто бы ничего не произошло.

2013. Теодора Шацкого занесло в Ольштын. Но теперь он не одинок, даже о женитьбе подумывает. И дочка с ним живет. Казалось бы, живи да радуйся - любимая работа, почти семейная жизнь, влюблен, со здоровьем все в порядке. Но не такой он человек, чтобы испытывать счастье от простых человеческих радостей. Правильно его дочь охарактеризовала

Ты же не злой, знаешь, ведь ты очень добрый человек? Только ты… — Она искала подходящее определение. — …ну как бы это сказать, не раздраженный, не агрессивный… Вот, знаю, яростный. Быть может это результат твоей профессии, но если бы мне нужно было выбрать единственную черту, которая бы идентифицировала моего отца, я бы сказала, что это ярость.

Прокурор Шацкий испытывает не просто ярость, а самый настоящий гнев (В польском языке «gniew, gniewny» — это и гнев (гневный), сердитый, но еще и ярость (яростный). Причем, это, скорее всего, та самая ярость, о которой поется в известной песне: «Пусть ярость благородная…») От расследования очередного дела. В подвале местной больницы обнаружили скелет. Сначала решили, что это останки какого-то немца, еще с войны. Но оказалось, что им не больше ... недели. По неким медицинским признакам удалось даже личность установить. И вот тут - всё, глухая стена. Ни жена, ни коллега ничего не знают. Хотя Шацкому все больше кажется, что не хотят говорить. Молчат и другие с трудом обнаруженные хоть как-то причастные к делу личности. И как подозревает Шацкий, причина всему - страх, парализующий, почти животный, напрочь запечатывающий рот жертв. Страх перед неизвестным преступником, который возомнил себя вершителем высшей справедливости и теперь карает не только преступников, но и свидетелей домашнего насилия, которые ничем не помогли жертвам из-за страха или безразличия. Причем карает жестоко, с выдумкой, растягивая мучения.
Самое страшное, что Шацкий оказывается втянут в эту историю очень лично. Вначале не делает того, что обязан был сделать как прокурор, а в конце переходит все границы как человек. Он вынужден самостоятельно, без помощи полиции за сутки вычислить преступника, этого Безумца справедливости. Интересная детективная линия. А вот финал оставил двойственное впечатление. Все логично... до последнего абзаца. С одной стороны, автор сам написал

Приключения прокурора Теодора Шацкого добрались до конца

но конец получился довольно открытым )))