Началось все с импровизированного "Кукольного дома" с десятилетним Торвальдом, играющим на синтезаторе, и Норой с ридером, изображающей ритуальный танец одноногих дикарей вместо тарантеллы. К нам, великим актерам, тогда пришел всеквартирный успех. Мы же целый вечер обращались друг к другу как Торвальд и Нора.

Разумеется, мне все хотелось это повторить, да только пьесу найти не могла. Сидели мы за столом с двоюродным братцем, второй половиной нашей великой труппы, и настроение было подходящим для второй попытки. Покосилась я на Стоппарда. Покосилась на Островского. Покосилась на братца.
- Ну что, - говорю, - давай может замахнемся на Уильяма нашего Шекспира?
- Давай! - ответил братец. - Будем читать "Юлия Цезаря".
Лолшто, подумала я. Он, конечно, так же разносторонне информирован о всякой дребедени, как была я в десять лет, но это уж слишком! Потом дошло - в книге Монстры. Привидения. НЛО , которую читала запоем я в детстве первого двоюродного братца и второй двоюродный братец в свою очередь теперь, рассказывается с датами и картинкой, как к Бруту пришел призрак. Впрочем, мотивации меня не трогают. Даже когда "Сумерки" вдохновляют юных читателей ознакомиться с "Грозовым перевалом". Так вот, братец захотел стать Цезарем, потому что можно было сыграть призрака и потому что в его картине мира Цезарь просто прекрасен. Я захотела стать Брутом, потому что он прекрасен в моей. Остальные роли мы распределили рэндомно, плюс периодически менялись.
Итак, мы бродили по комнатам, я с ридером, братец - с курткой и регалиями, которые он использовал для образа Цезаря. Кульминационные моменты - убийство Ц., появление призрака и проассистированное самоубийство Брута - мы играли в гостиной, где у нас была главная сцена.
Я считаю своим великим театральным достижением в одно лицо разыгранный диалог Брута и Порции, а также прозаическое обращение Брута к римлянам ^__^. Братец таковым считает, несомненно, свою трактовку роли призрака в пуховике и с мечом из лего.

– Брут! – Григорий стоял и смотрел ему вслед; Антон остановился. – Храните революционные традиции!

- повторяла я всю дорогу за Александром Чудаковым . А потом мы попрощались кратким: "Юлий!" - "Брут!", и я поехала домой.