Особое отношение к таким местам

Не думала, что на такую тему у меня может быть какая-то история, но не так давно сотрудница, вернувшись из отпуска, поведала о своем приключении, иначе это не назовешь.

Анна Ивановна женщина средних лет. Пару лет назад встретила мужчину, с которым и связала свою жизнь. Она - добрая, мудрая, верующая, но не слепо и в меру. Он – человек глубокой веры и даже, можно сказать, богобоязненный. На совместный отпуск он предложил ей поездку по святым местам средней полосы России, на что она, легкая на подъем, согласилась.

В ходе своей поездки они оказались в монастыре N. Посещение этого места у них не было в планах совершенно. Как они там оказались - это отдельная, весьма занимательная история, но сейчас не о ней.
На территорию монастыря Анну Ивановну с супругом провели молодые монахини, встретившиеся им по дороге, в тех краях. Показали трапезную, кельи, рассказали об укладе жизни. Поскольку посещение данного места не входило в планы пары, Анна Ивановна уже было подумала, что пора бы и уезжать. Но тут последовало предложение о послушании. Робкое напоминание супругу о том, что задержаться они не могут, встретило его слова, что помощь – это благое дело, и они не могут отказать. Не особо понимая, что такое послушание, и какого характера будет эта помощь, моя сотрудница согласилась.

Супругов провели вглубь территории монастыря, и они оказались перед внушительной постройкой с большой тяжелой дверью и такими же немаленькими окнами в каком-то несчетном количестве. Внутри была огромная зала с высоким потолком. Анну Ивановну и ее супруга снабдили ведрами с водой и тряпками, а послушание, как оказалось, заключалось в мытье полов и тех самых окон до хрустально блеска и победного скрипа.
Может, и начали они эту тяжелую работу с готовностью и самоотдачей, но через какое-то время Анна Ивановна поняла, что поясницу ломит, отваливаются руки, болят колени, и свой отпуск она явно не так мечтала провести. Между тем она заметила, что трудятся они тут вдвоем с супругом, а вокруг тишина и пустота.

Как рассказывала сама Анна Ивановна: «Начала я, действительно, с готовностью помочь, с мыслью о том, что помощь наша будет какого-то глубокого смысла. Но учитывая масштаб этой залы, размеры окон, которые мы мыли, это был каторжный труд. В какой-то момент я будто со стороны на себя посмотрела и сама себе сказала: Аня, ты чего делаешь? Сил нет, все болит, работы столько, будто ее и не начинали, уже темнеет, и куда подевались эти монахини? Пора отсюда выбираться. Бросив тряпку со словами «я больше не могу, мы уходим», решительно направилась к двери. Потянула ее за тяжелую ручку, но не тут-то было. Дверь оказалась заперта снаружи. В голове смешалось все: страх, ярость, ощущение опасности. Родные не знают, где мы, сеть не ловит, скоро будет совсем темно, зачем нас закрыли? – мысли бежали со скоростью света. От негодования я начала колотить руками и ногами в тяжелые двери, кричать, чтобы выпустили. Муж пытался меня успокоить, воспринимая всю ситуацию нейтрально и даже покорно, но отсутствие ответа снаружи меня и пугало, и злило еще больше. Через какое-то время дверь открыли, и во дворе я увидела толпу, которая показывала на меня пальцами со словами «смотрите, бесы из нее выходят». Стоит ли говорить, что это только подлило масла в огонь моей ярости».

Бежала Анна Ивановна оттуда наутек, и до самого города, всю дорогу, словом не обмолвилась с мужем. Но с тех пор отношение у нее к таким местам особое.