Цитаты из книг — Аоко Матсуда

И почему я не родилась блондинкой? Изучая свое отражение в окне поезда, я подняла руку и коснулась своих темных прядей пальцами. Решено: в следующей жизни точно буду блондинкой. Встречу такого же светловолосого красавчика, мы влюбимся и будем много болтать по-английски.

Люди всегда рады замечать чужое падение: им кажется, что их собственные жизни складываются не так уж плохо на фоне того, кому повезло еще меньше.

Вот зачем он мне все это вывалил? Про свои «дозревшие чувства к другой женщине». Он их что, раскладывал на солнышке возле окна, чтоб они побыстрее «дозрели»?

Она ходит на работу. Она вкалывает с утра до вечера, чтобы им с ребенком было что есть. Отдохнуть некогда – и тело, и разум уже на пределе от усталости. Но всем наплевать. Ой, она такая трудоголичка, работает целыми днями – а как же побыть с ребенком? Да разве настоящая мать так поступает? Ну уж нет. Такие как она вообще…

Когда они смотрели на «чудище», то полностью игнорировали тот факт, что«чудище» их тоже видит. Думая о своем превосходстве, они забывали,что я тоже что-то думаю о них.

Люди всегда рады замечать чужое падение: им кажется, что их собственные жизни складываются не так уж плохо на фоне того, кому повезло еще меньше.

Есть вещи, которые для тебя важнее, чем ты сам можешь вообразить. Они значительнее, чем ты можешь себе представить. И иногда их просто вырывают у тебя из рук — раз и навсегда.

Двадцать первый век, в котором все еще есть место сломанным нагревателям и общественным баням — это не будущее. Это какая-то жалкая пародия.

До чего же наше общество несправедливо! Мужчинам приходится изображать, будто они все знают и умеют, даже если это на самом деле не так. Женщинам, напротив, приходится притворяться, будто они не могут даже того, что для них легче легкого.

Неужели есть те, кто действительно хочет вернуться назад, в прошлое? Такие только зря тратят время в бесплодных попытках повернуть все вспять. Никогда все не было лучше, чем сейчас, и этот процесс ещё продолжается.

Скоро количество отчаяния, которое испытывают за свою жизнь мужчины и женщины, станет приблизительно равным. Возможно, человеческий мир станет благодаря этому чуть более приятным местом.

Семена сомнения, что он так старательно посеял и долго выращивал, наконец дали свои всходы. И цветы, выросшие из них, оказались хищными. Кэйко же была насекомым, которое они намеревались съесть. 

Но мы хорошо все понимали. Что мы «великолепны». Хотя нам об этом никто не говорил. Поэтому мы и продолжали повторять это друг дружке. Пока наконец слова не превратились в чистый смех. 

Женщина должна решать, принимать ей контрацептивы или нет. Но на деле так не получилось. Вроде бы это и ее тело, а выходит, что как будто и нет.

Японское общество по какой-то загадочной причине строго следят за тем, как женщины развлекаются, в чем находят удовольствие и что выбирают. В этом обществе контроль женщины над своим телом не одобряется. 

И в чем смысл этой пресловутой национальной идентичности, если на родине ты не можешь жить так, как тебе хочется?

За всем стоят эти мужчины. Множество мужчин, которые управляют этими девушками. Эта система существовала всегда. 

Улыбки. Улыбки. Улыбки. Все требовали от японок улыбаться- и по телевизору, и в обычной жизни. Прихоть японских мужчин, и они искренне верят, что заслуживают этого.

Если подумать, то просто несправедливо позволять тем, кто является источником угрозы, продолжать существовать там же, где живут и их жертвы. 

Девушки впервые почувствовали, что пристальный взгляд, направленный на них, без сомнения, исчез. Никто больше не волочился за ними, не пялился на щеки, ресницы, пряди, выбившиеся из прически, груди, подолы форменных школьных юбок, ноги, лодыжки. Это мерзкое липкое чувство испарилось из мира. Теперь девушки были свободны.