Лучшие книги Павла Марковича Поляна

Члены «зондеркоммандо», которым посвящена эта книга, суть вспомогательные рабочие бригад, составленных почти исключительно из евреев, которых нацисты понуждали ассистировать себе в массовом конвейерном убийстве сотен тысяч других людей – как евреев, так и неевреев. Около ста человек из двух тысяч уцелели, а несколько десятков из них написали о пережитом (либо дали подробное интервью). Но и погибшие оставили после себя письменные свидетельства, и часть из них была обнаружена после окончания войны в земле близ крематория Аушивца-Освенцима. Эти свитки – бесспорно, центральные документы Холокоста, до недавнего времени совершенно неизвестные в России, - впервые собраны в этой книге.
Композиция книги двухчастна. Первая – сугубо авторская – посвящена самому лагерю уничтожения и «зондеркоммандо» как беспримерному историческому и психоэтическому феномену. Вторая предоставлена самим летописцам и являет собой антологию, составленную из их произведений (тех частей, что поддались прочтению и переводу).

В новой книге Павла Поляна собраны работы о соотношении памяти и беспамятства, политики и истории: проблематика, которая, увы, не перестает быть актуальной. "Историомор" — неологизм и метафора — это торжество политики, пропаганды и антиисторизма (беспамятства) над собственно историей, памятью и правдой. Его основные проявления очевидны: табуизирование тем и источников ("Не сметь!"), фальсификация и мифологизация эмпирики ("В некотором царстве, в некотором государстве…") и отрицание, или релятивизация, установленной фактографии ("Тень на плетень!").

Надежда Яковлевна Мандельштам (1999-1980) - вдова поэта Осипа Мандельштама, писатель, автор знаменитых на весь мир мемуаров, без которых сейчас невозможно говорить о России ХХ века, о сталинском времени. Судьба посылала ей одно испытание за другим: арест мужа, ссылка, его смерть в лагере, бездомность, война, судьба стопятницы, бесконечные кочевые годы... И через все беды - отчаянные поиски спасти архив поэта, спасти СТИХИ, донести их до читателя. И ей это удалось. Книга составлена из переписки Н.Я., воспоминаний о ней, свидетельств, архивных находок. И все вместе - попытка портрета удивительной личности, женщины, которой удалось…

Новая книга Павла Нерлера - реконструкция последних полутора лет жизни О.Э. Мандельштама: от возвращения в середине мая 1937 года из воронежской ссылки в Москву (точнее, в стокилометровую зону вокруг нее) и до смерти поэта в пересыльном лагере под Владивостоком.
27 декабря 1938 года. Но и в лагере поэт был не один, а в массе других заключенных, или, как он сам выразился, "с гурьбой и гуртом". Автор собрал по крупицам сведения и о тех, кто окружал поэта в эшелон и в лагере, и кто являл собой тот своеобразный гулаговский социум, в котором протекли последние недели жизни поэта. В разделе "Мифотворцы и мистификаторы" собраны различные отголоски лагерной жизни и смерти поэта, звучащие в прозе Варлама Шаламова, стихах Юрия Домбровского, песне про товарища Сталина и других, а в разделе "Следопыты" показана история поиска Надеждой Мандельштам и другими энтузиастами сведений о тюремно-лагерном - завершающем - этапе жизни Осипа Мандельштама.
В приложениях публикуются полный именной список "мандельштамовского эшелона" и рассказ о непростой истории первого в мире памятника поэту, созданного в 1985 году и впервые установленного в 1998 году во Владивостоке.

Мирные советские граждане, находившиеся под оккупацией, до сих пор редко появлялись в серии "Человек на обочине войны", разве что в томе "Нам запретили белый свет...". Авторы этого тома тоже были в оккупации, но вести дневник - такое им даже в голову не могло прийти: ведь некоторые из них еще не умели писать! Все они были детьми, и их впечатления специфически острые. И хотя воспоминания "детей войны" написаны уже в преклонном возрасте, эта острота сохранилась.

Книга будет интересна как специалистам - историкам Второй мировой войны, так и всем интересующимся данной проблематикой.

В новой книге Павла Поляна собраны работы о соотношении памяти и беспамятства, политики и истории: проблематика, которая, увы, не перестает быть актуальной. «Историомор» — неологизм и метафора — это торжество политики, пропаганды и антиисторизма (беспамятства) над собственно историей, памятью и правдой. Его основные проявления очевидны: табуизирование тем и источников («Не сметь!»), фальсификация и мифологизация эмпирики («В некотором царстве, в некотором государстве…») и отрицание, или релятивизация, установленной фактографии («Тень на плетень!»).

В книге собраны работы автора о Холокосте, писавшиеся на протяжении последних полутора десятков лет. Сюжеты, казавшиеся изначально разрозненными, неожиданно сложились в книгу.
Они выстроены в порядке развертывания событий, связанных с Холокостом. Реконструкция и анализ предложения германской стороны стороне советской о массовой депортации и, соответственно, приеме немецких и польских евреев в СССР крайне важна для понимания эволюции нацистских планов по "окончательному решению" еврейского вопроса. В главах, посвященных собственно практике Холокоста, рассматриваются их контингентные (советские военнопленные-евреи) и региональные (Северный Кавказ) особенности. Особо говорится о случае "горских евреев" - одного из немногих еврейских контингентов, оставленных гитлеровцами - и то лишь частично - в живых. Географическим концентром книги является Аушвиц-Биркенау - главное место уничтожения евреев. Сохранившиеся в земле и пепле рукописи погибших членов зондеркоммандо, которых эсэсовцы заставляли помогать себе на конвейере смерти в газовых камерах и крематориях, - не что иное как центральные документы Холокоста, долгое время остававшиеся совершенно неизвестными в России. Главы книги помогают воссоздать различные контексты, связанные с зондеркоммандо, прежде всего с их специфическим статусом и участием в Сопротивлении, а также с уровнем информированности СССР и его западных союзников о том, что происходило в Аушвице во время войны и сразу же после нее, а также их идеологемами в отношении Холокоста и Аушвица в послевоенное время. Специальный раздел посвящен демографическому аспекту Холокоста - верификации расчетов о потерях европейского еврейства в результате Холокоста и структуризации круга жертв. Не отмахивается автор и от проблемного круга, связанного с отрицанием и отрицателями Холокоста, как выразителями современного витка антисемитизма. Заключительный раздел книги посвящен российскому вкладу в глобальную историографию Холокоста.

Книга рассчитана на тех, кого интересует история Второй мировой войны и история еврейства.

Книга составлена из работ об Осипе Мандельштаме, создававшихся на протяжении более чем 35 лет. В качестве ядра книги обозначились пять основных разделов, в каждом - свой лейтмотив. Первый - "Соп атоге" - личная встреча автора с творчеством Мандельштама. Второй - "Солнечная фуга" - этюды о том, что Мандельштам написал, третий - "Мандельштамовские места" - о том, куда его заносила судьба, четвертый - "Современники и современницы" - о тех, с кем его свела жизнь. Пятый раздел - "Слово и бескультурье" - размышления о месте Мандельштама в эпоху торжествующего постмодернизма. В приложениях - выдержки из дневников и литературная библиография автора. Это не монография о Мандельштаме, с самого начала прошитая единством замысла и исполнения. Здесь другой тип связи - концентрический, наподобие букета. Но это и не механическое собрание перепечаток: каждый текст заново пересмотрен, многие старые публикации сплавились в одну новую.

Вышедшая в 1910 году и ставшая классической книга В.П. Семенова - Тян-Шанского "Город и деревня в Европейской России" подводит итоги сельского и городского расселения накануне XX века. С той поры прошел целый век. Настоящая книга — это попытка проследить и понять вековые тренды, подвести итоги развития города и деревни в Европейской части России накануне уже XXI столетия. Это потребовало не просто сверки и сличения данных за начало и конец века, не просто верификации данных и прогнозов, сделанных самим В. П. Семеновым-Тян-Шанским, но и радикального, в соответствии с изменившимися требованиями, пересмотра концептуального и методического…

Книга "Воспоминания еврея-красноармейца" состоит из двух частей. Первая - это, собственно, воспоминания одного из советских военнопленных еврейской национальности. Сам автор, Леонид Исаакович Котляр, озаглавил их "Моя солдатская судьба (Свидетельство суровой эпохи)".
Его судьба сложилась удивительно, почти неправдоподобно. Киевский мальчик девятнадцати лет с ярко выраженной еврейской внешностью в июле 1941 года ушел добровольцем на фронт, а через два месяца попал в плен к фашистам. Он прошел через лагеря для военнопленных, жил на территории оккупированной немцами Украины, был увезен в Германию в качестве остарбайтера, несколько раз подвергался всяческим проверкам и, скрывая на протяжении трех с половиной лет свою национальность, каким-то чудом остался в живых. Этим событиям посвящены первые две главы повести. В третьей - автор описывает то, что пришлось ему пережить до и после Великой Отечественной войны. Его жизнь вместила в себя годы НЭПа; голод 1933-1934 годов; чистку ВКП(б), через которую проходил его отец; сталинский СМЕРШ; захлестнувшую СССР в послевоенные годы волну антисемитизма (о которой, кажется, еще никто толком не написал); "дело врачей"; аварию на Чернобыльской АЭС, рядом с которой он оказался по воле судьбы весной 1986 года...
Вторую часть книги составляет статья известного российского историка П.Поляна об участи попавших в плен евреев-красноармейцев.

Это книга об эго-документах (документах личного происхождения) и книга из эго-документов. Эмпирическую ее основу составили 12 уникальных дневников военного времени, написанные представителями широкого типологического спектра участников и жертв войны — двух красноармейцев в действующей армии (особиста и штрафника), одного коллаборанта, трех военнопленных, четырех остарбайтеров и двух лиц, переживших оккупацию, в том числе одной узницы гетто. Снабженные необходимым научным аппаратом, эти же дневники являются полноценными автономными публикациями, насыщенными неизвестными или малоизвестными событиями, деталями и ракурсами. Сами по себе такие документы — необычайная редкость, и их авторы, несомненно, услышали в себе зов истории и испытали сильнейшую внутреннюю потребность в их ведении.
Книга рассчитана на историков, архивистов и всех интересующихся историей Второй мировой войны.

Разносторонне и последовательно в книге прослеживается судьба советских военнопленных и гражданских рабочих ("остарбайтеров"), угнанных немецкими оккупантами в годы Второй мировой войны на принудительные работы в Германию и репатриированных после войны в СССР, а также история выплат (или, точнее, невыплат) им компенсации за депортацию и принудительный труд.
Книга написана с привлечением больших массивов ранее неизвестных или малоизвестных - как советских, так и немецких - архивных и печатных источников, а также данных анкетных опросов и писем остарбайтеров. Она проиллюстрирована многими десятками фотографий, архивных документов и карт. По сравнению с первым изданием (1996), структура, текст и иллюстративный материал книги были значительно дополнены и переработаны.

Книга рассчитана как на специалистов-историков, так и на широкий круг лиц, интересующихся историей Второй мировой войны и послевоенного времени, а также на тех, кому эта книга посвящена - бывших остарбайтеров и военнопленных.

На основании богатого эмпирического материала автор предлагает типологию и реконструирует хронологию принудительных миграций в СССР. В крошеве отдельных операций он пытается обнаружить определенную систему и связь со "смежными явлениями" (такими как ГУЛАГ или плановые переселения), разобраться в их историческом контексте и географической логике. Прямые и косвенные последствия депортаций для современности - от повальной эмиграции немцев до локальных кровопролитий на Кавказе - также в поле его внимания.
Книга проиллюстрирована картами, фотокопиями документов и фотографиями. Эмпирическая часть сведена в приложения.

Сборник памяти Бориса Борисовича Родомана, известного теоретика географии, автора целого ряда концепций и моделей, в том числе эпонимической концепции поляризованной биосферы, экологической специализации России, внутренней периферии, позиционного принципа и др., путешественника, публициста, поэта. Благодаря авторской версии языка и правил составления картоидов признан концептуальным художником. Сборник рекомендуется географам и всем интересующимся творчеством и жизнью учёного.

Киевский овраг Бабий Яр — одна из «столиц» Холокоста, место рекордного единовременного убийства евреев, вероломно, под угрозой смерти, собранных сюда якобы для выселения. Почти 34 тысячи расстрелянных всего тогда за полтора дня — 29 и 30 сентября 1941 года — трагический рекорд, полпроцента Холокоста! Бабий Яр — это архетип расстрельного Холокоста, полигон экс-терминации людей и эксгумации их трупов, резиденция смерти и беспамятства, эпицентр запредельной отрицательной сакральности — своего рода место входа в Ад. Это же самое делает Бабий Яр мировой достопримечательностью и общечеловеческой трагической святыней.

Жанр книги — историко-аналитическая хроника, написанная на принципах критического историзма, на твердом фактографическом фундаменте и в свободном объективно-публицистическом ключе. Ее композиция жестко задана: в центре — история расстрелов в Бабьем Яру, по краям — их предыстория и постистория, последняя — с разбивкой на советскую и украинскую части. В фокусе, сменяя друг друга, неизменно оказывались традиционные концепты антисемитизма разных эпох и окрасок — российского (имперского), немецкого (национал-социалистического), советского (интернационалистского, но с характерным местным своеобразием) и украинского (младонационалистического).

Открывается книга автобиографическим вступлением («На берегу Бабьего Яра»), завершается — разделом «Бабий Яр как хроническая болезнь». Концовка книги задумывалась как оптимистическая, ведь «хронический больной» явно шел на поправку и до вожделенной достойной мемориализации Бабьего Яра было уже рукой подать. Но после 24 февраля 2022 года эта задача, как и все что ни есть нормального в мирной гражданской жизни, лишилась приоритетности и вновь встала на паузу. Планетарная трагедия, так и не увенчавшаяся до сих пор, на девятом десятилетии после себя, своей достойной мемориализации, по-своему феноменальна и трагедийна.

Волей-неволей книга вопиет и о сегодняшних рисках гуманитарной и культурной деградации. Написанная по заданию Клио, она рассчитана на широкий круг читателей, интересующихся историей Второй мировой войны, Холокоста и антисемитизма в Украине и в России.

Имя поэта, прозаика и литературоведа А.С. Цыбулевского (1928–1975) многое говорит знатокам русской и грузинской поэзии. Он во всем был поэтом – и тогда, когда писал стихи, и тогда, когда прозу (принципиально лирическую), и тогда, когда фотографировал. Настоящая книга сфокусирована на его критической прозе и записных книжках, большинство материалов публикуется впервые. Корпус текстов Цыбулевского состоит из двух больших разделов. Первый – это критическая проза поэта, составленная из нескольких своего рода «разговоров»: о переводах поэм Ваша Пшавела, об А. Блоке и об О. Мандельштаме. Второй и главный раздел – это шестьдесят восемь записных книжек поэта за 1964–1973 гг. – своего рода «подстрочник», причем и поэзии, и прозы. Третий раздел – изобразительный: фотобиография Цыбулевского, а также – художественные фотографии, сделанные им самим. В приложениях – подборка из обнаруженных в архиве литературоведческих текстов Цыбулевского разных лет, а так же «Венок» (собрание стихотворений, ему посвященных; среди авторов – Б. Ахмадулина, Е. Евтушенко, Б. Окуджава, М. Синельников и др.).

В книгу вошли избранные работы П.М. Поляна по социально-экономической и гуманитарной географии, написанные за последние 40 лет, в том числе и в соавторстве. Они посвящены вопросам методологии, теории и методики, в частности, теории территориальных структур и задачам анализа урбанизации и расселения. В книге восемь разделов, из них четыре посвящены методологическим, теоретическим и методическим вопросам географии и, базируясь на системно-структурном подходе, развивают концепцию территориальных структур - теоретическое завещание И.М. Маергойза. Еще три раздела посвящены опорному каркасу расселения как полимасштабному единству своих узловых и линейных элементов: в плане расселения они концентрируются на урбанистических формах расселения. В восьмом разделе, объединенном еще и горно-равнинной спецификой Кавказа, акцент сделан, наоборот, на сельском расселении (с акцентом на таких специфических видах расселения, как хуторское и кутанное). Впрочем, в такой же степени и на сельском хозяйстве, потому что в условиях гор отделить расселение от хозяйства практически невозможно.
Книга рассчитана не только на географов, но и на методологов, урбанистов, миграциологов и знатоков Кавказа.

Павел Нерлер - географ, историк, писатель, литературовед, председатель Манделыптамовского общества, автор многочисленных книг, одна из которых - "Слово и "дело" Осипа Мандельштама" (2010) - вошла в шорт-лист премии НОС ("Новая словесность") за 2011 г. Ученик Арк. Штейнберга, участник группы "Московское время". Его первая книга лирики "Ботанический сад" вышла в 1998 г. и содержала стихи, написанные не позднее 1987 г. Более двадцати лет П.Нерлер "молчал", но в 2009-2012 гг. появились новые стихотворения. Из сочетания "старых" и "новых" стихов и сложилась эта книга. Стихи и избранные переводы расположены в ней хронологически и разбиты на разделы, соответствующие четырехлетним високосным циклам, чем и обусловлено заглавие книги - "Високосные круги".

В книгу вошли работы П.Нерлера, посвященные эволюции отношения О.Мандельштама к Америке как к культурному феномену и отношению "Америки" к поэту.
Исторически сложилось, что в процессе мирового освоения и изучения творчества Мандельштама совершенно исключительная роль принадлежит США. Именно здесь был издан первый посмертный однотомник поэта (1955, Нью-Йорк, изд-во им. Чехова) и три тома из первого многотомного Собрания сочинений (1964-1971, Вашингтон, изд-во "Международное литературное содружество"). Эти издания стали своего рода "гарантом" того, что великая поэзия, с риском для жизни сохраненная его вдовой, друзьями и читателями, не погибнет. Именно в США попал на вечное хранение и основной массив документов о жизни и творчестве Мандельштама - его семейный архив, в 1976 году подаренный его вдовой Принстонскому университету.

Осип Мандельштам всегда был в достаточно напряженных отношениях с властями. Еще до революции за ним присматривала полиция, подозревая в нем возможное революционное бунтарство.
Четырежды его арестовывали: дважды в 1920 г. (в Феодосии - врангелевцы и в Батуме - грузинские меньшевики), в третий раз ОГПУ в Москве в 1934 г. и в четвертый - НКВД в доме отдыха "Саматиха" в Мещере в 1938 г.
Всем репрессиям против поэта, в том числе и неосуществившимся, посвящена эта книга. Она выстроена хронологически - в порядке развертывания репрессий или усилий по их преодолению (например, по реабилитации).
Каждая глава имеет организационную привязку - к конкретному карательному или иному органу, осуществлявшему репрессию или реабилитацию.
Каждая содержит в себе текстовую и документальную части, причем большинство документов полностью публикуется впервые.
Книга иллюстрирована фотографиями и документами из публикуемых "дел" и рассчитана на широкую читательскую аудиторию.