Михаил Хлебников — об авторе

Хлебников рассказывает о череде выдающихся писателей, настоящих чародеев слова, водить знакомство с которыми, посчастливилось, пописывающему в редкие часы досуга рассказики, журналисту Довлатову.

Амбициозный исследователь в стремлении к тому, чтобы сказать новое яркое слово в отечественном довлатоведении, возводит из максимально широкого контекста сложную, многоярусную конструкцию, погружая читателя в причудливый литературный и около того мир Ленинграда, Таллинна и Нью-Йорка второй половины минувшего столетия. Литературный мир – сложная среда, состоящая и многочисленных групп влияния, ведущих тихую, но упорную борьбу за социальные и профессиональные блага. Довлатов в эту среду не слишком вписывался.

он не считал себя политическим или художественным диссидентом. Он им и не был. Между ним и…

Про оба тома сразу, т. к. жизнь у Довлатова всё-таки была одна, хоть и поделённая на две неравных части: первый том в триста с чем-то страниц, жизнь в СССР, 1941-1978, - а потом второй том, 526 страниц, 1978-1990.

Если учесть, что советская часть жизни Довлатова по событиям была не менее, а, наверное, более насыщенной, чем американская, то диспропорцию её описания Михаилом Хлебниковым можно при первой взгляде на обе книжки объяснить только одним: пишет он биографию Писателя Довлатова, а не человека.
И примерно так оно и есть: фокус на писательство, журналистику и редакторство, а даже армейско-лагерная служба поминается только постольку, поскольку сам Довлатов о ней написал книгу.
И это хорошо, потому что и сам Довлатов хотел быть только писателем и ждал от себя, и на успехи надеялся только…