Классическая проза — цитаты из книг

Любое респектабельное семейство имеет особые устроения для маскировки семейных грехов; лишь самые неосторожные и непредусмотрительные пренебрегают подобными санитарными мерами.

— Я так понимаю: одни люди — черви, другие — воробьи... Воробьи — это купцы... Они клюют червей... Так уж им положено... Они — нужны... А я и все вы — ни к чему... Мы живем без оправдания... Совсем не нужно нас... Но и те... и все — для чего? Это надо понять... Братцы!.. На что меня нужно? Не нужно меня!..

— Ты слушай! [...] всякий род человека должен иметь свой порядок жизни... Телятам же — по-медвежьи не реветь! Живешь ты своей жизнью и — живи! И не лопочи, не лезь, куда не надо! Делай жизнь свою — в своем роде!

— [...] Возьмите все и — шабаш! А я — на все четыре стороны!.. Я так жить не могу... Точно гири на меня навешаны... Я хочу жить свободно... чтобы самому все знать .. я буду искать жизнь себе... [...] Вы возьмите все это... к черту все! Какой я купец? Не люблю я ничего... А так — ушел бы я от людей... работу какую-нибудь…

— Однако — все живут, шумят, а я только глазами хлопаю... [...] Пошел бы к людям и сказал: «Братцы, помогите! Жить не могу!» Оглянешься — некому сказать...

Однако то, что в представлении посредственных людей является знанием и могуществом, зачастую есть не что иное, как невежество и бессилие.

Вообще-то я думаю, самое отвратительное, самое безобразное в человеке — спать с открытым ртом. Кошка, например, никогда в жизни так не опозорится. Рот всегда служил для того, чтобы издавать звуки, а нос, чтобы вдыхать и выдыхать воздух. Впрочем, чем дальше на север, тем ленивее люди, и так как они постоянно экономят силы,…

«…в глубине его души жило чувство, что он не так виноват, как всем им, по-видимому, кажется. В конце концов, ведь их не мучили, как мучила его Роберта своим упорным стремлением выйти за него замуж и тем испортить ему жизнь. Их не жгла неистребимая страсть к Сондре, к воплощению сказочной мечты. Они не изведали всех мук и…

...«Вот и отпразднуем событие»; и ее охватило странное настроение – взбалмошное и в то же время умилительное, поскольку миссис Рамзи испытывала двойственное чувство: с одной стороны, любовь мужчины к женщине – это очень серьезно, внушительно и впечатляюще, ведь в ее груди заложены семена смерти; с другой – разве можно…

Мечты, игрушки, обман - все это годится для женщин и детей, а мужчине надо знать дело, как оно есть.

– Возьмете меня с собой, мистер Тэнсли? – спросила Лили быстро и ласково, как если бы миссис Рамзи сказала ей: «Милая, я тону в море огня. Пролей немного бальзама на сей мучительный час и скажи этому молодому человеку что-нибудь приятное, иначе жизнь пойдет прахом – я буквально слышу скрежет и рев. Мои нервы натянуты, как…

Скорее бы его оставили в покое и дали заняться книгой! Честно говоря, семейная жизнь мистера Бэнкса не привлекала. В таком настроении задаешься вопросом: зачем жить на свете? Зачем, спрашивал он себя, прилагать для продолжения рода столько усилий? Неужели это обязательно? Неужели мы настолько привлекательны как вид?

Какое ей дело до его слов? Женщины не способны писать, женщины не способны рисовать – какое это имеет значение, если исходит от него, ведь он и сам так не считает, хотя по каким-то своим соображениям продолжает об этом твердить. Почему же ее гнет, словно пшеницу на ветру, и так мучительно трудно распрямиться, оправиться…

– Много писем пишете, мистер Тэнсли? – поинтересовалась миссис Рамзи, жалея и его тоже, предположила Лили, потому что миссис Рамзи всегда жалела мужчин, словно им чего-то не хватает, а женщин – никогда, словно у них что-то есть.

В Востоке есть что-то бурое и святое; а Калифорния бела, как бельевые верёвки, и пустоголова – так я, по крайней мере, думал в то время.

Она нетерпеливо хотела, чтобы Передонов посмотрел на нее и пришел в восхищение. Это желание выдавало себя на ее простодушном лице выражением беспокойной приветливости.

Сколь длинны порою окольные пути, которыми идёт история, и сколько горечи, сколько разочарований несёт с собою борьба за прогресс. Выбор подходящего момента определяется не только разумом государственного деятеля, но и его удачливостью. Политик, которому дано либо оттянуть, либо ускорить большой, неизбежный конфликт,…

«Это люди великодушные, а ведь, в сущности говоря, в жизни имеет значение только великодушие, и только оно украшает человека»

При такой пугливости ни одна здравая мысль в голову не придет. Даже и будь у меня способность все до конца продумывать, - а у нас, женщин, ее отродясь не было, - при такой жизни ее обязательно растеряешь.

Иметь право думать что хочешь, думать дурно или вообще почти не думать, право жить как тебе нравится, быть такой, как тебе нравится. Не могу сказать "быть самой собой", потому что я всего лишь податливая глина, но иметь право отвергать навязанную тебе форму.

Все бежали от ваших благодеяний, как мыши от кота! А почему это? Очень просто! Не оттого, что народ у нас невежественный и неблагодарный, как вы объясняли всегда, а оттого, что во всех ваших затеях, извините меня за выражение, не было ни на один грош любви и милосердия! Было одно только желание забавляться живыми куклами…