Да кто же она, эта фрейлейн Мальвида-Амалия фон Мейзенбуг, с давно исчезнувшей тенью легендарности? Как, оказавшись в кругу европейской элиты после революций 1848 года, став эмигранткой, порвав с привычным семейным кругом, в силу своего воспитания и аристократического происхождения, Мальвида-Амалия фон Мейзенбуг нашла дорогу к деятельной дружбе и творческому сотрудничеству с Александром Ивановичем Герценом, Рихардом Вагнером, Фридрихом Ницше, Джузеппе Маццини, Джузеппе Гарибальди, Роменом Ролланом и многими-многими выдающимися современниками. И даже, в некоторых случаях, в оркестре узнаваемых голосов, сумела повести собственную, а порой, и ведущую партию. Чем могла заинтересовать таких европейских знаменитостей не самая яркая личность женщины, не слишком красивой, в меру умной, достаточно образованной, эмансипированной, свободной, без границы восторженной, даже экзальтированной, позиционирующей себя в своих мемуарах идеалисткой, посвятившей жизнь идее.
Какие человеческие качества следовало иметь для того, чтобы просто не бояться приблизиться к гению? И не только "прожить всю жизнь рядом с героями и чудовищами духа" (восхищённая реплика Р. Роллана!), но и стать "душеприказчицей великих идей", по убеждению Стефана Цвейга.
В этой неожиданно образовавшейся связке судеб - Герцен, Вагнер, Ницше, Р. Роллан, замкнутой в разные, хронологически последовательные эпизоды, где Мейзенбург - соединительное звено, в этой своеобразной эстафете дружеского сотрудничества и духовного единения (пусть и временного), невольно просматривается удивительная цепь "странных сближений", о которых рассказано в этой книге.
Да кто же она, эта фрейлейн Мальвида-Амалия фон Мейзенбуг, с давно исчезнувшей тенью легендарности? Как, оказавшись в кругу европейской элиты после революций 1848 года, став…
