5 Мой Макьюэн

Потрясающая книга, скажу я вам. Десяток страниц на маневр и я вспомнила все: декабрь 2017 и затмение сердца. Отчаянно не высыпаюсь, переживаю, злюсь, ненавижу, жалею о несбывшемся, пытаюсь понять, но так и не могу простить - читаю «Искупление» Иэна Макьюэна. Негативными эмоциями, вызванными поведением Брайони, я тогда чуть не захлебнулась, а все равно роман полюбила и вознесла автора на немыслимую высоту. Возвращение с небес на землю через два года было болезненным, «Амстердам» не впечатлил совсем, впрочем, и разговор не о том. Эти несколько дней, пока я дотошно изучала закон о детях, со мной был именно тот Макьюэн, которого я полюбила при первой встрече. Умный, безжалостный, со знанием дела препарирующий человеческую душу.

Фионе Мей, судье Высокого суда, работающей в отделении по делам семьи, почти шестьдесят, и в своей сфере она давно зарекомендовала себя как хороший специалист. «Божественная дистанция, дьявольская проницательность и при этом красиво» - так отзываются о Фионе коллеги по цеху, она же, всегда отстраненная, даже холодная, тщательно оберегающая свою репутацию и не выносящая жалости, считает важной вехой в развитии цивилизации законодательной акт, поставивший нужды ребенка выше родительских. В ее послужном списке уже числится несколько громких судебных дел - карьера на взлете, чего не скажешь о жизни личной. В погоне за признанием она давно и не без сожаления пожертвовала возможностью стать матерью, а ныне того гляди и многолетний брак распадется, обрекая на одиночество. Пытаясь отогнать грустные мысли, Фиона с головой погружается в новую тяжбу…
В суд обратился представитель больницы имени Эдит Кейвелл в Вандсворте. Семнадцатилетнему онкобольному Адаму Генри требуется срочное переливание крови, но ни он, ни его родители не дают на это согласие. Процедура противоречит их религиозным убеждениям, Свидетели Иеговы верят, что кровь - это сущность человеческого, душа и сама жизнь. И как жизнь священна, так же и кровь, потому смешать свою кровь с кровью животного или другого человека - значит отказаться от Божьего чудесного дара. Хоть Адаму еще не исполнилось восемнадцать лет - возраст, когда по закону наступает автономия личности, - при наличии судебного постановления больница все же может осуществить переливание, не считаясь с волей родителей. Формально не должно возникнуть никаких препятствий, однако Фиона, всегда считавшая, что заботой суда должно быть прежде всего благополучие ребенка, решает познакомиться с мальчиком лично. Верования родителей могут быть подтверждением верований сына, а могут быть смертным приговором, которого он не смеет оспорить.
И вот даже в малом объеме, оперируя небольшим количеством сюжетных поворотов, Макьюэн снова оправдал мои ожидания. Требуются ли какие-то еще доказательства мастерства при тех темах, что он заложил в текст и тех эмоциях, что сумел вызвать?.. Ни атеистом, ни религиозным человеком я никогда не была, но с недавних пор я мама, и потому, наверно, мне теперь никогда не понять, как можно отдать своего ребенка, как того ягненка на заклание, потому что так предписывает твоя особая вера… Как? Как можно обречь на смерть собственного, столь любимого на словах сына?! Просто омерзительно было наблюдать за четой Генри, когда Фиона приняла решение во благо. Радовались, как коты, что умудрились и рыбку съесть, и на люстре покачаться. Правда, даже эта радость гроша ломаного не стоила. Стать опорой для сына они так и не смогли, важнее им оказался их бог, безгрешность собственных персон перед общиной. Потому и не удивительно, что наблюдая такую противоречивость в их поведении, мальчик усомнился в том, что раньше для него было непоколебимо.
Невозможно было остаться безразличной и к личным перипетиям и переживаниям самой судьи, в браке которой места для страсти не осталось. Конечно, Фиона во многом сама виновата в случившемся, закопаться в работе для нее было проще, чем обсудить проблему… Но и Джека, который завел интрижку на стороне, мне оправдывать не хочется. Измена остается изменой, предательством, сколько бы она ни длилась и какими бы уроками в результате ни одарила. Наблюдая со стороны за работой Фионы Мей, я все время размышляла еще и над тем, какой это тяжелый труд вершить судьбы людей, нести моральную ответственность за принятые решения. Не нарастив броню, как это сделала Фиона, далеко по этой стезе не уйдешь. Вот только и крепкая броня может пойти трещинами, если на профессиональном пути встретится такой вот милый, жаждущий жизни мальчик Адам Генри, а страх запятнать репутацию окажется сильнее желания помочь.